|
По какой-то причине ему показалось, что он будет делать это не столь охотно — может быть, даже испытает отвращение к своим стремлениям, поскольку анус принадлежал не его изящной возлюбленной, а чужой женщине. К его удивлению, реакция получилась совершенно противоположной. Он чувствовал лишь необузданное сладострастие, когда подмигивающее отверстие заманило его язык, суля массу удовольствий. Колин надеялся, что непостоянная женщина, которой он хотел отомстить, войдет в эту комнату и обнаружит — ее возлюбленный засунул покрытый слюной язык в задницу другой женщине (раньше он совершал такое развратное действо только с робкими маленькими губками Селии). Намерения Мартины тоже были далеки от робости. Ее мандарин схватил пришедший в гости язык с удивительной силой, которую породили бесчисленные встречи с членами, пальцами и, разумеется, языками. Да и исполнительница канкана не скрывала, что предпочитает последний отросток, а тот, что, сейчас вторгся через ободок ее заднего отверстия, не разочаровал ее.
Раскрасневшись от волнения и немалого конфуза, Колин отдавался этому знойному соблазну, все время проклиная своего кузена, действия которого в конце концов и стали причиной того, что он загнал язык в заднее отверстие незнакомой женщины. Спустя несколько мгновений после того, как одни мускулы впервые обласкали другие, он невольно начал сравнивать опытный экземпляр, с которым сейчас имел дело, с тем, который стал ему знаком в результате нежной интимности — он сравнивал ароматы, поверхности, температуру и вкус. Честно говоря, оба очень приходились по вкусу языку, хотя по-разному. Ибо стало известно, что исполнительское искусство Мартины не сводилось лишь к тому, чтобы повыше задрать ноги. Колин начал чувствовать, что действует какая-то сверхъестественная сила, все глубже затягивающая его язык в мерцающую бездну ануса француженки, словно пытаясь проглотить его до самого корня. Хотя розовый портал, принадлежавший Селии, доставлял ему подобные радости, его язык никогда не всасывали с такой яростью. Однако он противопоставил этому еще большую ярость, пользуясь своим языком как боевым оружием. Разве это не была всего лишь битва за обладание молодой женщиной, которая превратила каждого в доме с закрытыми ставнями, включая его на вид неприступного кузена, в раба похоти и любви? Колин не знал, удастся ли им когда-нибудь пережить это кровопролитие. Возможно, к таким крайностям рогатого Хардвика подталкивал уже не вкус мести, а вкус того, что щедро доставалось другим. Легкость, с которой Мартина владела своими конечностями, говорила о том, что она имеет значительный опыт в подобного рода встречах. Без малейших признаков смущения она уперлась натренированными танцами ногами в самую высокую часть передней спинки кровати, и колени таким образом оказались рядом с мочками ее ушей. В итоге задница торчала под острым углом, а полушария раздвинулись и предлагали оранжевую скважину ануса тому, кто желал исследовать его сладострастные свойства. Чтобы еще больше подчеркнуть свои уникальные способности, она ухватилась за ягодицы и раздвинула их с такой силой, что выбритое отверстие между ними, казалось, находилось под угрозой разрыва. Оказалось, что это любимая поза танцовщицы, и как раз перед ней не смогли устоять зрители ни мужского, ни женского пола. Эти причудливые движения не только раскрывали ее заднее отверстие и окрестности для вторжения различными способами, но служили также и другим целям. Мартина обожала трогать себя и впитывать собственный сексуальный аромат. В довершение всего она просунула голову между собственных бедер, обеспечивая устам доступ к пунцовому язычку плоти, выступавшему из губ женской прелести. Какое это счастье — родиться такой гибкой, ибо какая женщина станет утверждать, что может принять член джентльмена в заднице в то время, как сама посасывает собственный клитор? Воистину, ее репутация возникла не на пустом месте! Исполнительница канкана обнаружила свои необычайные способности в раннем возрасте, когда девочки еще бегают вприпрыжку с развевающимися косичками, а затем собираются вместе и хихикают над местным пижоном. |
