Джудит покачала головой.

- Нет, Нэтти может быть уже и в возрасте, но ее ум острый, как гвоздь. Меня ограбили. Проверьте свои драгоценности. Я сомневаюсь, что украдено лишь мои вещи.

Кэтрин ахнула.

- Но я не могу позволить себе заменить свои драгоценности! Идите, расскажите все своему дядюшке. Надо найти вора прежде, чем мы причалим. Он, наверное, прячется, но он все еще на борту.

Джудит кивнула. По крайней мере, ей больше не придется сегодня беспокоиться об улыбках.

Джудит побежала в капитанскую каюту, но Джеймса там не было, поэтому ее отец, который играл с Эндресси в шахматы, послал за ним матроса. Жаклин, с красным от злости лицом, следуя своему первому порыву, немедленно побежала проверить свою каюту. Кети следом пошла в свою. Джорджина сразу же поняла, что ее шкатулку никто не трогал, но никто и не думал, что ее драгоценности могут быть украдены, так как капитанская каюта никогда не пустовала.

- Может, это случилось дома, пока мы не отплыли? - высказал предположение Энтони.

- Не думаю, - сказала Джудит. - Мои сундуки были запакованы и доставлены на корабль накануне отплытия, и этим занимались наши слуги. И все мои сундуки были заперты и оставались закрытыми, когда я пришла в каюту. Ключ был у меня. И на самом деле я открыла их позже тем днем, когда мы уже были в море.

- Так с тех пор как мы на борту ты не открывала свою шкатулку с драгоценностями? Ну, до сегодняшнего дня? - спросил ее отец.

- Нет, не было смысла.

- И какие побрякушки ты взяла с собой в путешествие?

- Слишком многие. Все полные наборы, которые мама заказала для меня, бриллианты, сапфиры, изумруды…

- Боже мой, она не сделала этого!

- Ну конечно сделала. И я упаковала жемчужную тиару, которую ты подарил мне, ожерелье, которое Джейми…

- Я подарю тебе еще одну тиару, куколка.

- Но я помню, как ты подрали мне ее, кода мне исполнилось шестнадцать, и как я была рада получить первые взрослые драгоценности.

Энтони крепко ее обнял.

- Побрякушки можно украсть, любимая, но твои воспоминания останутся с тобой. И они всегда у тебя будут.

Она улыбнулась ему сквозь слезы, но лучше себя не почувствовала. Кэтрин вбежала внутрь, направляясь к своему брату, крича:

- Они все забрали, Эндресси! Все, что у меня оставалось и представляло хоть какую-то ценность! Сделай что-нибудь!

Эндресси выглядел смущенным чересчур возбужденным состоянием своей сводной сестры, но он обнял ее, чтобы утешить.

- Я куплю тебе какие-нибудь украшения.

- Ты не сможешь заменить брошь моей матери. Ты должен ее найти!

Жаклин вбежала следом, прорычав:

- Я брюхо вспорю тому, кто это сделал!

- Так твои тоже пропали? - спросила Джорджина.

- До последнего чертова камушка. Это испортит наш выход в свет. Без надлежащего блеска, бальное платье ничем не отличается от любого другого. Я просто в ярости!

- Конечно, дорогая, - сказала Джорджина успокаивающе. - И ты наденешь мои драгоценности, если дело дойдет до этого.

Но Джек, которую не так-то просто было успокоить, фыркнула:

- Не сочти за оскорбление, мама, но твои бирюльки устарели.

Джорджина закатила глаза.

- Драгоценности никогда не устаревают.

Кети зашла следом вместе с Бойдом, и со вздохом, сказала:

- Мои тоже пропали.

Энтони воскликнул:

- Неужели кроме меня никто не запирает свою чертову дверь?

Кети, единственная из всех, кого ограбили, и кто не выглядел расстроенной из-за этого, сказала:

- Боже, конечно, нет, зачем? Это частный корабль, на котором только семья.

- И вор.

- Ну, очевидно, да.