Но что она сможет найти там, за тяжелыми закрытыми дверями? Хотя Эдвин сказал, что в доме нет секретов, девушка чувствовала себя невестой Синей бороды, когда та отворила дверь и…

Всего-навсего ванная комната!.. Но какая! Отделанная снизу доверху бирюзовой плиткой, с огромной квадратной ванной посередине, по краям которой возвышались тяжелые керамические подсвечники с высокими, нетронутыми свечами.

Щеки Жанет вспыхнули нежным румянцем, глаза заблестели. Как чудесно, подумала она, задыхаясь от восхищения, нежиться здесь, в этой ванне, в мерцающем свете свечей, словно в теплой тропической лагуне. Ковер под ногами, мягкий, с длинным ворсом, нежно ласкал ее босые ступни, пушистые махровые полотенца висели на обогревателе. Знакомый запах дорогой туалетной воды витал в теплом влажном воздухе. Жанет не понадобилось много времени, Чтобы с удовольствием узнать «запах Эда».

Итак, он не обманул ее. Он действительно живет в этом доме и, естественно, пользуется этой ванной. Отсутствие мокрого полотенца на полу, следов пены на кромке раковины или брызг на зеркале говорило лишь о том, что он очень аккуратен. А почему, собственно, автомеханик непременно должен быть неряхой?

Джоанна вспомнила белоснежные манжеты его сорочки, длинные холеные пальцы и тихо вздохнула. Нет, он не неряха, но все равно он — чужой. И нельзя поддаваться чарам этого человека. Ей даже неизвестно его настоящее имя, так же, как и он ничего не знает о ней. Да и с какой стати это должно занимать ее ум?! Ей следует оставаться совершенно равнодушной!

Жанет снова невольно посмотрела на ванну, и вдруг ее дыхание участилось, а воображение заработало с удвоенной силой. Девушка представила себе, как Эд лежит здесь и голубая вода, бликуя отсветами свечей, омывает его прекрасное нагое тело…

Один? — спрашивала себя она, и ответом ей был бешеный стук собственного сердца.

Воображаемая картина так потрясла Жанет, что она, задыхаясь, стремительно бросилась из ванной комнаты. Несколько минут девушка стояла, выжидая, пока успокоится пульс, и лишь потом взялась за ручку следующей двери.

Спальня была обставлена со вкусом и комфортом, которые она уже успела оценить. Широкая кровать застелена пестрым покрывалом, сшитым вручную из разноцветных кусочков материи. Джоанна окинула комнату внимательным взглядом, но не нашла никаких признаков жизни в ней.

Гардеробная с длинной стенкой встроенных шкафов соединяла эту спальню с другой — поменьше, которая, впрочем, тоже казалась нежилой.

В конце коридора девушка обнаружила крутые ступеньки. Возможно, эта лестница ведет на половину прислуги? Тяжелая дверь подалась под ее рукой, и повеяло слабым сладковатым ароматом масляной краски и скипидара. Она вдохнула этот странный запах, шагнула через порог и… замерла на месте. Луна, ее неразлучная спутница в эту ночь, смотрела прямо на Жанет.

В первое мгновение она решила, что оказалась на открытом балконе, и только потом сообразила, что большая часть крыши — стеклянная. Так эта мансарда — мастерская художника? Ну конечно, и, наверное, именно здесь была написана «ее» картина.

Пальцы нащупали выключатель. Жанет дрожала в предвкушении долгожданного открытия. Но когда комната окрасилась будничным желтоватым светом, девушка разочарованно заметила, что она почти пуста. Мольберт, прислоненный к стене, одиноко стоял в углу. На шахматном столике лежали чисто вымытые кисти и палитра, рядом — начатые тюбики с краской. Тот, кто когда-то работал здесь, не входил в эту комнату, по-видимому, уже давно. Все было прибрано, чисто, пусто…

Вздохнув, Джоанна выключила свет и начала спускаться по лестнице. Следующая комната, по всей вероятности — спальня хозяина дома. Не может быть, чтобы Эд жил здесь?!

Но оказалось достаточно одного беглого взгляда, чтобы убедиться, что это именно так. Рубашка небрежно лежала на стуле, на туалетном столике — щетка для волос, запонки и зажигалка.