«В точку».

– Нуар выполнил свое обещание. В течение веков он обрушивал на голову этого мальчика кромешный ад. Фактически открыл сезон, позволив любому демону в этой сфере делать с Сетхом все что угодно.

– Спасибо, что не показываешь мне этого.

Джейден кивнул.

– Что же подтолкнуло Нуара освободить Сетха через столько времени?

– Он ему нужен. Играя... – выплюнул Джейден слово, полное сарказма, – с Ловцами снов, взбунтовавшимися Онероями, Нуар узнал о так называемом ключе к Олимпу.

– И что это за ключ?

– Нечто такое, что может убить любого из греческих богов, даже Зевса, и передать всю силу одному. Владельцу ключа не нужен Малахай, чтобы завладеть миром. Он станет могущественнее всех.

«И если речь о Нуаре... Да уж. Не повезет тому, кто окажется у него на пути. Хоть человеку, хоть божеству».

– До того, как Нуар узнал больше, Ловцы снов улизнули от него и вернулись домой. Все, кроме одного. Его пытали больше года, стараясь выведать, где спрятан ключ.

– Но им не удалось его сломить?

– Нет, его разорвали... на множество кусков. Но прежде, чем умереть, он сказал Нуару, что только одному Ловцу снов известно, где находится ключ.

– Солину.

Джейден кивнул.

– И раз никто из нас не в силах захватить в плен Ловца снов, Нуар пошел к Сетху.

Она нахмурилась, пытаясь переварить слова Джейдена.

– Почему ему под силу пленить Ловца снов?

– Как сын хаоса, войны, агрессии и разрушений Сетх владеет определенными божественными силами. Каждый раз, когда Нуар забирает у него не все силы, Сетх может отправить ласточку со своей шеи исполнять его приказы. Именно ласточка схватила Солина во сне и принесла сюда.

В полном потрясении и изумлении Лидия пыталась осмыслить открытое Джейденом. Новость оказалась для нее полной неожиданностью. Хотя у богов довольно часто на теле имелись живые знаки.

– Откуда она у него?

– Сейчас будет вишенка на торте. Его горе и боль заклинали ласточку из эфира.

«Бред какой-то».

– В смысле?

– Ласточка играла две главные роли в Древнем Египте. Чаще всего именно ее облик принимали мертвые, чтобы вернуться на землю и увидеть своих близких. Либо же ласточкой оборачивались боги. Яркий пример – Исида. В образе ласточки она искала по всему Египту останки убитого мужа. И раз богам было угодно принимать такой облик, ласточку почитали и приветствовали. Но в то же время, именно она являлась предвестником горя и печали.

Джейден запнулся, словно ему нужно было собраться и унять душевные терзания, прежде чем продолжить.

– Когда Нуар притащил сюда Сетха, он...

Лидия знала, что сейчас будет плохая новость. Отрывистое дыхание Джейдена стало тому подтверждением.

– Он что?..

– Нуар хотел, чтобы Сетх уяснил свое место в этом мире, и спустил с цепи худших из демонов. Двое суток они нападали на него, а когда Нуар соизволил за ним явиться, на шее Сетха была ласточка. Никому, даже мне, неизвестно, как ему такое удалось. Но он это сделал. Сетх использовал ласточку, чтобы мысленно спастись от ужасов, которые с ним творили. Нуар пытался удалить ее, чтобы отнять у Сетха убежище, но не смог. В конце концов, он узнал, что если отнять у Сетха достаточно божественных сил, то он не сможет призвать ласточку и сбежать. Теперь она служит для Сетха напоминанием, что он никогда не сможет сбежать от Нуара. И главное, что тот владеет его душой и телом.

Неудивительно, что Сетх уклонился от ответа, когда она спросила о ласточке.

– Цвета имеют какое-то значение?

Джейден кивнул, а когда заговорил, Лидии захотелось заплакать из-за несправедливости к Сетху.