Изменить размер шрифта - +

Или даже просто убивать.

Но Тиб? Как же он?

Извиваясь червяком и ничего перед собой не видя, кроме мельтешащего кровавого марева, она на локтях ползла к двери.

Сипло вскрикнула, когда на шею опустилась жесткая подошва, безжалостно придавив к полу. Тот, кто это делал, получал явное удовольствие от мучений неудавшейся воровки.

«Тиб. Как же он?» – колотилось в висках.

И Алька не выдержала, жалобно захныкала, царапая ногтями пол.

Как же больно. И проклятая печать не отпускает, корешками разрывает мозг, натягивает пламенеющую сетку…

– Какая прелесть, – послышалось сверху, – двуликая в моем доме! Главное – знать, когда вернуться.

Слепая, беспощадная сила смяла Альку, словно лист бумаги. Ее ломало, скручивало так, что казалось, кости выскакивают из суставов. Наверное, она кричала. А потом все резко закончилось, кто-то взял ее и с размаху макнул в непроглядное ничто.

 

Глава 1

Приор Роутона

 

Лучи восходящего солнца падали косыми снопами сквозь чистое, явно вымытое накануне окно и золотили лысую макушку судьи. Он был немолод и не привык просыпаться рано, а потому был крайне раздражен и недоволен, когда его разбудил очень настойчивый посетитель. При виде приказа с печатью самого Магистра Надзора, однако, попыхтел и засунул свое недовольство куда подальше. А теперь просто сидел за столом, вяло всматриваясь в вязь золотых букв, время от времени поглядывая на того, кто, собственно, сдернул с мягкой кровати и заставил тащиться в городскую тюрьму.

Кто способен на такое?

Только приор Святого Надзора, ночью прибывший в Роутон. На место своей службы.

– Так чего вы хотите, ниат Эльдор? – наконец буркнул судья. – Конечно же я поздравляю вас со столь высоким назначением. Мы, олицетворение правосудия, всегда жили мирно со Святым Надзором, но я не совсем понимаю… э-э-э… в чем, собственно, вопрос.

Мариус откинулся на жесткую спинку стула, прищурился, глядя на судью. В груди клокотала злость, и не будь судья столь уважаемым и убеленным сединами, уже выплюнул бы пару зубов. Нет, прав, бесконечно прав был Магистр: Роутон погряз в ереси, потворствует преступлениям, творимым двуликими. Разберись, Мариус, в чем там дело. Твари из-за Пелены и двуликие отродья не должны вызывать ни жалости, ни сочувствия. Но Пастырь с крагхами, не должно быть снисхождения к тем, кого коснулось проклятие двуликости. От этого все беды: мы не видим в человеке чудовища.

– Что тут может быть непонятного? – хмурясь, поинтересовался Мариус. – Я поймал в собственном доме воровку, которая оказалась двуликой. Я мог бы казнить ее на месте, но, поскольку светские власти Роутона – как мне сказали – всегда сотрудничали с Надзором, решил отдать ее вам. В соответствии с уложением пятисотого года от Великого Раздела, ворам положено рубить руку. В соответствии с поправкой Надзора, всякое наказание удваивается для двуликих. Соответственно, эта дрянь должна лишиться обеих рук.

Судья посмотрел на него исподлобья так, как смотрят на душевнобольных.

– Послушайте, ниат Эльдор. Здесь ключевой момент – воровка. Эта девушка что-то украла? Нет. Вы просто застали ее в своем доме. При ней вы не нашли ничего, что могло бы принадлежать вам.

– То есть вы не желаете сотрудничать со Святым Надзором, – все еще щурясь, уточнил Мариус. – Весьма прискорбно. Мне придется сообщить об инциденте Магистру.

Судья заметно вздрогнул и поежился, как будто стал меньше. Магистр… С Магистром Надзора никто не хотел связываться. Никто. Даже его королевское величество.

– И не жаль вам ее? – неожиданно спросил он, не глядя в глаза.

Быстрый переход