— О'кей, сэр, — скривившись, процедил я. — Будем считать, что эта авантюра — нормальный план… И какова наша роль в нём? Наводить шорох?

— Если не возражаешь, сержант, то я пригласил тебя прокатиться вместе со мной на этом лимузене. А вот твои ребятки пускай помогут моим.

Это предложение мне не понравилось. Просто категорически не понравилось.

— С хера ли такое разделение, сэр?

— У нас дефицит снайперов и пулемётчиков, если что. А ты, думаю, не захочешь спускать с меня глаз, — ухмылка Махоуни стала шире. — Мало ли что.

— Мне надо посовещаться, — ледяным тоном произнёс я, отходя вместе с парнями в сторону.

— Сэр, этот хмырь явно замыслил что-то нехорошее, — сразу же заявил Си Джей, настороженно косясь по сторонам.

— Может, его грохнуть? — предложил Дойл. — Мне это сделать, или сам справишься, Алекс?

— Если не справлюсь — он твой, — усмехнулся я, а затем продолжил уже более серьёзным тоном. — А вообще, Махоуни — хитрый сукин сын. Он знает, что нам лучше не оставлять его без присмотра. И он действительно что-то задумал, а значит оставлять его без присмотра нельзя в принципе.

— Что же он мог задумать, садж? — спросил Юрай.

— Я не знаю. Но буду держать ухо востро. И вы держите. А если Махоуни вернётся с операции без меня — убейте его без промедления. И срать на нашу миссию — здесь такое происходит, что это будет меньшим из зол.

— Ну, что, посовещались? — окрикнул нас Махоуни. — Если да, то в путь! Нам нужно до ужина поставить этот город на колени!

— От скромности он не умрёт, — прокомментировал это заявление Си Джей.

— От скромности вообще редко умирают, — заметил я. — Обычно умирают от передозировки свинца в организме… Ладно, парни, смотрите в оба, а я уж вывернусь — будьте спокойны.

Есть у меня такое талант — выворачиваться из любой передряги… Но почему-то ничего хорошего это обычно не приносит, потому что, так сказать, слишком уж часто лекарство оказывается страшнее болезни…

В кармане разгрузки завибрировал спутниковый телефон, о котором я уж, признаться, и почти совсем забыл…

— Слушаю, — на всякий случай я отвернулся от стоящих около «суперграда» Махоуни и пары «танго».

— Думаю, что ты сейчас с Махоуни, — послышался в трубке ровный голос полковника Коннорса. — Это вероятнее всего, поэтому скажу тебе кое-что пользуясь случаем… Не доверяй Махоуни — он погубит и меня, и «стражей», и тебя и весь город. Ему не нужно никого спасать — он хаос, а не порядок. Ему не нужна правда, поэтому всё произошедшее останется здесь.

— А может оно и к лучшему, полковник? — негромко произнёс я.

— Ещё раз задумайся о том, кому помогаешь, сержант.

— Хоть он и насквозь мутный тип, но Махоуни здесь один из немногих, кто не пытается нас прикончить.

— Это всего лишь вопрос времени, сержант. Всего лишь вопрос времени… И ещё. У всего есть цена. Но будешь ли ты готов её заплатить, когда придёт время?

Звонок оборвался, и я убрал телефон обратно в карман.

— Философия… — пробормотал я, шагая к ракетовозу. — Грёбаная, мать её, философия психов… Лечится только ударной дозой свинца внутримозжечно…

— Ну, что, сынок, готов? — ухмыльнулся агент, когда я подошёл к нему.