Она была близка к истерике, когда встретила Кроллинга, спускавшегося по той же каменной лестнице, по которой она поднималась.

— Афенглу? — с удивлением спросил он.

Все закружилось. Эльфийка начала падать, и он подхватил ее.

— Позови остальных, — выдохнула она. — Я должна… должна рассказать…

Без слов он поднял ее, словно ребенка, и понес вверх по лестнице, а потом вдоль укреплений. По пути они встретили Бомбакса и еще несколько троллей из стражи друидов, которые поспешили за ними. Кроллинг пронес ее до башни, в которой находились ее покои, а потом в ее спальню, где очень аккуратно уложил на кровать. К тому времени появились Арлингфант и Симриан. Сестра выбежала из комнаты вся в слезах, но быстро вернулась с теплой водой и тряпками, чтобы привести ее в порядок.

— Что случилось? — грозно спросил Бомбакс с таким видом, будто хотел кому–то сделать очень больно. — Кто это с тобой сделал?

Она покачала головой:

— Никто. Найди Вустру. Мне нужно… чтобы он тоже был здесь.

Афенглу легла на спину, закрыла глаза и отдала себя в нежные руки Арлингфант, успокаиваясь от ощущения влажной ткани на лице, ловя языком падающие капли воды и жадно глотая их пересохшим ртом. Она не могла вспомнить, как оказалась в таком состоянии, не могла представить, что это прошло мимо ее внимания. Она могла вспомнить только спуск в колодец, следуя за шепчущим, манящим голосом, когда пыталась выяснить то, что он хотел от нее. Эльфийка могла вспомнить только темноту, сырость и присутствие ужасной твари, которая жила в том колодце. В своей голове она продолжала слышать ее голос — который так отчетливо говорил в самом конце, — кричащий ей. Она слышала, как он повторял одни и те же слова.

Уходите! Сейчас же!

Через дверь вошел Вустра, и теперь все они собрались в ее спальне, за исключением троллей, которые по–прежнему вели наблюдение на внутренней стене. Она заставила себя сесть, мягко отталкивая Арлингфант.

— Потом, — сказала она сестре, не давая ей возражать.

— Под нас делают подкоп, — сказала она им, стараясь сохранять спокойствие в голосе. — Федерация роет туннель под стенами Паранора, так что мы не можем увидеть, что они делают. Они не строят осадные машины; они вгрызаются в крепость. Они обнаружили, что магия, которая нас защищает, не распространяется под стенами. Мы должны уходить отсюда прямо сейчас. Я не знаю, сколько времени у нас есть, но думаю, совсем немного.

— Афен, погоди! — прервал ее Бомбакс. — Откуда ты все это знаешь?

— Мне сказала крепость. — Она увидела смесь недоумения и неверия в его глазах. — Не сомневайся в этом, Бомбакс. Паранор всегда разговаривал со мной. Этот голос всегда присутствовал. Именно Вустра предположил, что я, наверное, слышу древнюю магию, которая обитает в колодце под главной башней. Он сказал мне, что эта магия пытается мне что–то сказать, потому что стражи Грайанны уже ничего не могут сделать.

Она  повернулась  к  Вустре:

— Ты был прав. Когда я пришла в башню, голос сразу же начал мне нашептывать. Сначала я не могла разобрать, что он говорит. Я спустилась в колодец. Я оказалась так глубоко, что не могла разглядеть, откуда я пришла. Чем глубже я спускалась, тем более отчетливым становился шепот. Я начала понимать слова и фразы. Я поняла, что этот голос исходил от существа, живущего в колодце, от той древней магии, которую туда поместили при постройке Паранора. Я чувствовала, как она шевелится; я видела, как она двигается…

Бомбакс  коснулся  ее  руки:

— Афен, успокойся. Может быть, ты просто подумала…

— Не стоит быть ко мне снисходительным, Бомбакс! — гневно крикнула она на него.