— Какое–то время я стоял за дверью и слушал. Мне не хотелось прерывать доклад Афенглу. — Он широко усмехнулся — той губительной улыбкой, которая обезоруживала ее всякий раз, когда она ее видела. — Но сейчас, как мне показалось, я должен это сделать. Скорее всего, Афенглу не хотела сказать об этом в открытую, но я полагаю, что она принесла с собой этот дневник с намерением увидеть Ард Рис проснувшейся. Потому что решение по таким вопросам требует непосредственного ее участия в обсуждении. Я не прав, эльфийка?

Афенглу ненавидела, когда он так ее называл, но так и не смогла заставить его не делать этого, даже несмотря на бессчетное число выражений своего недовольства при личных беседах.

— Нет, ты прав. Я думала, что это необходимо.

— Ну и ладно.

Бомбакс прошел в комнату и встал у стола, переводя взгляд с одного лица на другое. Он был здоровяком, гораздо выше и сильнее ее и почти такой же высокий, как Гарронек, хотя более стройный и гибкий. Густая грива черных волос хаотично падала ему на плечи, на которые был надет выветренный и запыленный дорожный плащ. У него был вид человека, который проделал нелегкий путь.

— Приятно, что ты заглянул на нашу дискуссию, — промурлыкала Плейзия. — Однако может тебе стоит ознакомиться со всеми фактами, прежде чем высказывать свое опрометчивое мнение. Хотя, как я понимаю, это не твой метод.

— Нет, действительно не мой, — с готовностью согласился тот, бросив на нее быстрый взгляд. — Однако, я знаю кое–что об этом, чего не знаешь ты. Поэтому могу сказать то же самое и тебе.

Она посмотрела на него:

— О чем ты говоришь?

Он подошел к Афенглу и сел рядом с ней, сделав глубокий, медленный вдох, как будто пытаясь впитать ее запах.

— Вот о чем. Вчера в полночь у нас появился новый Премьер—Министр Федерации, и это не очень хорошая новость для нас.

— Драстан Чажал, — догадалась Сирша, наклонившись, чтобы посмотреть мимо Афенглу и встретиться с ним взглядом. — Не так ли?

— Избран вчера вечером после всего одного тура голосования. Без какой–либо оппозиции, за исключением тех немногих, которые всегда ему противостояли — да и их число неуклонно сокращается. С ними продолжают случаться несчастья. Поэтому нам остался самый наихудший вариант из всех возможных. Он поклялся, что увидит, как орден будет распущен, а Паранор уничтожен. Я абсолютно уверен, что он постарается выполнить эту свою угрозу.

Кэррик пожал плечами:

— А что случилось с прежним Премьер—Министром?

— Один из тех несчастных случаев, что я упомянул. Он отравился. Возможно, с посторонней помощью.

Даже Плейзия посмеялась над этим, все они прекрасно знали, как страстно Чажал хотел стать Премьер—Министром и как слеп оказался его предшественник к двуличию тех, кто его окружал. Трудно было преувеличить махинации, которыми занимались министры Высшего Совета Федерации с целью достигнуть новых высот своего положения. А Драстан Чажал был хуже всех.

— Он опасный человек, — тихо произнесла Сирша и обвела всех взглядом.

— Увы, мы ничего не можем поделать с выбором Федерацией своего нового Премьер—Министра, — сказал Кэррик. — Но все–таки не совсем понятно, как это влияет на нашу проблему?

— У Драста Чажала длинные и крепкие руки. У него есть, по крайне мере, один шпион в эльфийском лагере. Что, в свою очередь, предполагает, что он, вероятно, мог быть как–то связан с нападениями на Афенглу.

Все замолчали, размышляя.

— Это же преувеличение, не так ли? — наконец произнесла Плейзия. — Как он так быстро узнал о дневнике, чтобы устроить те атаки? Кроме того, его не интересует магия.