— Они знают, что я не умер, и постараются меня убить, — продолжал Алеша, закутываясь в простыню с головой. — Но теперь я им не дамся. Я сам убью Главного Стражника. У меня хватит сил, надо только его найти, пока они не нашли меня.

— Не бойся, не найдут, — успокаивающе сказала Лена. Все-таки он был немного сдвинутый, и разговаривать с ним приходилось соответственно. — Кому взбредет в голову искать тебя ночью в парикмахерской? Пойду принесу твои шмотки; наверное, уже высохли. Еще чаю хочешь?

Она встала, и в этот момент снаружи раздался звук открывающейся двери. Лена вздрогнула, а Алеша в своей простыне замер и превратился в белую скульптуру.

Кто-то вошел в парикмахерскую и двигался по ней осторожными пружинящими шагами, которые в тишине звучали все ближе и отчетливее.

Лена сразу поняла, почему говорят, что сердце ушло в пятки. В груди стало пусто и холодно, а ноги онемели и не могли сдвинуться с места.

— А вот и нашли, — прошептал Рыцарь Луны. — Но ты не бойся. У меня хватит силы защитить нас. Должно хватить.

— Тихо! — шикнула на него Лена. — Свет!

Она знаком показала, чтобы он выключил лампочку, которая нависала прямо над его креслом. Шаги неумолимо приближались — тяжелые, мужские, чужие для этого аккуратного помещения, полного нежных запахов.

Алеша протянул из-под простыни худую голую руку, но дотянуться до выключателя не успел. По дороге под локоть ему попалась полочка на шарнире, крепящаяся к той же лампе. Бабах! Баночки и флаконы брызнули на пол с оглушительным звоном.

Лена в ужасе закрыла глаза.

Дверь распахнулась, хлопнув об стенку, и знакомый голос с южным акцентом рявкнул:

— А ну выходи! Руки за голову! Если есть оружие — бросай на землю!

Лена перевела дух, чувствуя, как лицо заливает краска то ли стыда, то ли радости, и крикнула в темноту:

— Саша, это я, Лена Черных! Нет у нас никакого оружия!

Механик Саша из армянского автосервиса, знакомый Карины, а с недавних пор закадычный друг Славы, мужа Вики-маникюрши, был смущен не меньше их.

— Проезжали мимо, смотрю — в окне свет мелькает. Ну и ну, думаю, не иначе забрался кто-то в парикмахерскую. Арсен, говорю, останови, надо посмотреть, в чем дело. Арсен вначале не хотел: говорит, ну его, лучше милицию вызовем и поедем, а то сами влипнем. Я думаю — нет. А вдруг Карина дверь забыла запереть, попадет ей. Мы с Арсеном вышли — дверь и правда открыта. Думаю, ой как плохо!

Переминавшийся рядом Арсен молчал, потупившись, и только кивал. Лена по-прежнему стояла вся красная, даже не слушая толком Сашу, а представляя себе, что думают о ней эти два кавказских человека, обнаружив ее ночью в рабочем кабинете с полуголым мальчишкой. Стыд и позор!

— Саша, — сказала она, чувствуя, как глупо и фальшиво звучат ее слова, — это вовсе не то… Я здесь не поэтому… Алеша прячется от каких-то бандитов, которые хотят его убить. Ночевать ему негде, вот я и пустила его в салон. А одежду положила сушиться, он весь промок, дождь был. Когда вы вошли, мы решили, что это они…

Любой Ленин знакомый мужского пола в ответ на эту речь расхохотался бы прямо ей в лицо или криво усмехнулся. Но Саша посмотрел внимательно на нее, на взъерошенного Алешу с его простыней — и поверил. Наверное, потому, что для него в ситуации, когда человека хотят убить, не было ничего неправдоподобного или смешного.

— Ага, — только и сказал он. — Выходит, мы тут кстати. А дверь почему же не заперли?

Лена растерянно молчала.

— Я открыл отмычкой, ключа у нас нет, — буркнул Алеша.

— Вот так? А отмычек, которые закрывают обратно, еще не придумали? Я тебе сделаю, — миролюбиво пообещал Саша.