— Очень знакомая история, — спокойно произнес он.

— Знакомая?

— В своей практике я постоянно сталкиваюсь с похожими случаями. Я консультант по финансовым вопросам — улаживаю конфликты, решаю проблемы.

— Я не нуждаюсь в вашей благотворительности — я имею в виду помощь по решению моих проблем.

— А я и не собираюсь вам ее предлагать. Мне очень хорошо платят за то, что я делаю.

— Толкаете людей в трудном положении на еще большие долги? — зло спросила она.

Он допил кофе и поставил чашку.

— Да, мои попытки поменять ваше невысокое мнение обо мне безнадежны.

— Мы почти незнакомы. У меня нет никакого мнения.

— Я бы сказал, что вы обвинили и осудили меня еще до того, как увидели. — Он наклонился вперед, его серые глаза неотрывно смотрели на нее. — Сегодня, — продолжил он, — вы оказали мне неоценимую услугу. Я предлагал найти для вас удобное жилище. Мое предложение все еще в силе.

— Зачем это вам? — спросила она прямо.

— Затем, что хочу быть вашим другом. — Он говорил очень дружелюбно.

Сама того не желая, Фиби в глубине души ощутила внезапное мучительное волнение, как будто хотела изменить свое отношение к нему. И это так напугало ее, что она ответила с деланным безразличием:

— Очень любезно с вашей стороны, мистер Эштон. Но у меня достаточно друзей.

— Неужели? — Он встал. — В таком случае могу я просить вас не считать меня врагом, когда мы встретимся в будущем?

Фиби тоже встала.

— Маловероятно, что наши пути когда-нибудь пересекутся вновь, мистер Эштон.

— Жаль, ведь Тара очень хочет видеть вас. — Он пошел к двери, затем обернулся и тихо сказал: — Фиби, прошу вас, не позволяйте своему мнению обо мне влиять на отношение к моей дочери. Это было бы несправедливо. Доброй ночи.

Она услышала, как за ним закрылась входная дверь, и опустилась в кресло, почувствовав, что ноги ее не держат.

— О какой справедливости идет речь? — тихо прошептала она. — О, добрейший мистер Эштон!

Она не могла уснуть этой ночью, несмотря на то что перепробовала все свои обычные средства: и теплую ванну, и горячий шоколад.

Доминик Эштон завладел ее мыслями, заслонив собой все остальное.

То, что они встретились вновь, — просто случайность, невезение. Если бы ей не предложили эту временную работу в кафе, она бы уже уехала из Весткомба, и спокойствие ее духа не было бы нарушено.

«Спокойствие духа? — спрашивал ее скорбный внутренний голос. — Да ты даже не знаешь, что это такое! В течение шести лет терзаешь себя воспоминанием об этом мужчине. Нет конца твоему раскаянию в том, в чем даже не было твоей вины. Не даешь зажить ранам из-за унижения, которое он и не помнит. Даже твое имя не вызвало у него никаких эмоций».

На Фиби нахлынули воспоминания о том, что произошло шесть лет назад.

Все началось с Тони.

— Ты в него влюблена, да? — смеясь, спросила Тиффани.

Фиби от смущения покраснела до корней волос.

— Нет, конечно, нет!

Они были в спальне Тиффани, примеряли наряды. Фиби посмотрела на себя: ярко-красная облегающая юбка из лайкры, черный топик. Она еще никогда в жизни ничего подобного не носила. Ей не разрешали. Ее отец был очень консервативен в отношении одежды.

По правде говоря, было удивительно, что папа позволил ей провести несколько дней у Тиффани. Конечно, если бы он имел хоть малейшее представление, насколько кратким было их знакомство, он бы отказал.