— Серена! — Ее изумление было так велико, что она задохнулась, произнося это имя. — И ты позволишь ей жить здесь после всего, что случилось? — Ее голос почти сорвался в пронзительный крик. — Ты, должно быть, с ума сошел!

— Серена имеет право видеться с дочерью, — хладнокровно заметил Доминик. — Она решила воспользоваться этим правом на Рождество. Мне нужна была бы чертовски веская причина, чтобы воспрепятствовать ей.

— Но у тебя она была! — с негодованием заявила Хейзл. — Нас пригласили кататься на лыжах, помнишь? Мы могли что-нибудь для Тары придумать…

Фиби старалась спрятаться за диванными подушками.

О, Боже! — думала она. Это ужасно.

— Как с одной из селянок? — иронично спросил Доминик. — Этого не будет, Хейзл. Я уверен, ты не останешься без компании.

Хейзл резко повернулась и выскочила из комнаты. Минуту спустя они услышали рев машины.

— Это, — заметила Фиби, — было не очень любезно.

— Возможно. Я и не собирался быть любезным. Как я уже говорил вам, я знаю Хейзл очень давно. У нас с ней так ничего и не вышло и… не выйдет никогда. А сейчас тем более.

— Почему?

— Потому, что возвращается Серена, — сухо произнес он.

Фиби забросила свой пакет с шитьем под диван.

— Пора ехать за Тарой, — ровным голосом сказала она и вышла.

Серена Вейн приехала в следующий вторник. Презирая себя за собственное любопытство, Фиби наблюдала, как остановился лимузин, шофер открыл заднюю дверцу и вышла Серена Вейн — неторопливо и грациозно.

Она была в пальто из мягкой замши кремового цвета, на воротник которого волнами падали ее золотистые волосы.

Серена остановилась, окинув дом оценивающим взглядом, и Фиби невольно отступила назад, прячась за занавеску.

Шофер вынимал вещи из машины: комплект чемоданов, до нелепости огромную картонную коробку, дорожные сумки. Мисс Вейн распорядилась, чтобы он занес все это в дом, проследовала впереди него вверх по лестнице и скрылась из вида.

Фиби тихо, горестно вздохнула. Каким бы ни было воссоединение семьи, вершившееся сейчас внизу, это ее не касалось.

Примерно через час за ней пришла Кэрри с обескураженным видом.

— Она хочет познакомиться с вами. Она — само обаяние, но будьте осторожны, я бы не доверяла ей. Помимо всего прочего, она привезла щенка для Тары, и он уже наделал лужу в холле, — мрачно добавила экономка.

Первым, кого Фиби увидела, войдя в гостиную, был Доминик. Он стоял у камина с непроницаемым лицом и не сводил глаз со своей бывшей жены. Черный щенок ньюфаундленда крепко спал у его ног.

Серена Вейн уютно уртроилась на одном из диванов. Пальто она сняла и осталась в не менее дорогом, роскошном кремовом платье из букле. Ее ногти были покрыты темно-малиновым лаком, а темно-голубые глаза казались почти черными.

— Так вы — Фиби? — произнесла она приятным голосом. — Вы та самая добрая девушка, которая заботится о моем величайшем сокровище? У меня просто нет слов для благодарности. Это так ужасно — находиться за тысячу миль от дочери.

— Должно быть, так, — ответила Фиби, запинаясь.

— Сказать Кэрри, чтобы принесла нам всем чаю? — предложил Доминик.

Серена рассмеялась.

— Чай? Дорогой! Только не говори, что у тебя нет шампанского, чтобы поздравить меня с приездом домой. — Она обвела комнату взглядом, издав восторженный вздох. — О, я слишком долго отсутствовала. — Она обняла Тару. — Но теперь мамочка вернулась, любовь моя! И все будет хорошо.