Вот почему отныне Магинс каждый день сопровождал Доминика в офис.

Когда Фиби с Тарой спустились вниз, телевизионная бригада уже уехала. Серена взяла такси и укатила прочесывать магазины.

— Почему она не приглашает меня с собой? — жалобно спросила Тара.

Для женщины с внезапно возродившейся привязанностью к единственному ребенку Серена на удивление мало общалась с дочерью. При этом она уже посетила почти все торговые центры Весткомба и Мидбартона.

— Потому что она знала, что я собираюсь взять тебя собрать немного остролиста, — сказала Фиби.

День они провели весело и шумно, хотя изрядно перепачкались и приехали домой в грязной машине. По настоянию Тары они еще заехали в ботанический сад и купили белой омелы.

Когда они вернулись, Серена уже приехала и, как мрачно сообщила им Кэрри, отдыхала, не желая, чтобы ее тревожили.

Время, оставшееся до ужина, Фиби посвятила украшению холла и столовой. Тара с усердием помогала ей. Омела красиво свешивалась с центральной люстры в холле.

— Хорошо выглядит? — спросила Фиби, спускаясь с лестницы.

— Выглядит великолепно, — сказал Доминик, входя в парадную дверь. От его отчужденного вида, к которому Фиби уже стала привыкать, не осталось и следа, он улыбался.

— Папа, папа! — Тара пританцовывала от возбуждения. — Фиби — под омелой. Ты должен ее поцеловать.

— Тогда держи! — Доминик вручил своей дочери поводок с отчаянно вырывавшимся Магинсом и подошел к Фиби, которая словно приросла к месту. — Прошу прощения, — пробормотал он. — Но правила есть правила.

Его руки обняли ее за плечи и притянули к себе. Его губы были холодными и нежными, но в них не было той страсти, которую она чувствовала когда-то.

Он сделал свой выбор, поняла она, неподвижно стоя в его объятьях. И таким образом прощается с ней. Боже праведный, как сможет она вынести это?

— Целовать обслуживающий персонал, дорогой? Какой жуткий феодализм! — Серена медленно спускалась по лестнице. На ней был роскошный домашний костюм цвета спелой клюквы, волосы свободно падали на плечи. Казалось, поездка по магазинам благотворно сказалась на ее настроении, потому что ее глаза блестели, как бриллианты.

— Красивая старинная традиция. — Доминик не спеша выпустил Фиби из объятий.

— А на жен она распространяется?

Серена подошла к Доминику, обвила его шею руками и прижалась к нему своими бедрами.

— Время ужинать, — сказала Фиби и увела Тару.

Вот и канун Рождества, устало думала Фиби, паркуя машину. Скоро она сможет оставшиеся ей дни в роли няни сосчитать на пальцах одной руки.

Отношение к ней Серены, и так не отличавшееся сердечностью, быстро ухудшилось после того, как она застала Фиби и Доминика под омелой.

Фиби дали ясно понять, что она стала врагом и, следовательно, подвергнется всем видам тирании. Серена Вейн была в этом деле невероятно изобретательна.

Череда мелочных козней и несправедливых, презрительных замечаний казалась бесконечной. Даже Тара порой становилась мишенью некоторых из них в наказание за свою явную привязанность к Фиби.

Ситуация становилась опасной.

Фиби заставила себя улыбнуться, когда вошла в художественный салон.

— Я приехала за домиком для кукол и мебелью.

— Ах, да, конечно, для мистера Эштона! Все готово и упаковано. Могу я помочь вам донести коробку до машины?

— О, пожалуйста, — с благодарностью согласилась Фиби.

— Очень надеюсь, что девочке это понравится, — заметила женщина, когда им удалось втащить большую, тяжелую коробку в машину.