Влад тщательно готовился к первому появлению перед своими грядущими соратниками, которые, сами о том не подозревая, должны были проложить ему дорогу к сверкающим высотам материального благополучия. Он наизусть изучил все имевшиеся о них в милицейских архивах сведения, путем скрытого наблюдения за подкрышными торговыми точками заполучил довольно качественные фотографии всех пятерых, даже специально пару раз пообедал в дешевой шашлычной, где любили проводить свободное время азербайджанцы, осторожно послушал их разговоры, присмотрелся к выражению лиц, повадкам и привычкам. Выводы из этих исследований получались самые радужные. Бригада состояла из типичных наивных и простоватых деревенских парней, принявших на веру рассказы «бывалых» соотечественников и приехавших в город искать лучшей жизни. Они были просты и незамысловаты по своей сути, смелы, от полного отсутствия умения заранее предвидеть и распознавать грозящую опасность, романтично наивны и пока не развращены и не испорчены влиянием настоящих, матерых уголовников. Одним словом азербайджанцы представляли собой просто пластилин, из которого умелый скульптор при наличии времени и желания мог вылепить все что угодно. Такие помощники Гайворонскому и требовались для осуществления его далеко идущих планов.

Намеченный срок знакомства приближался, и чем ближе подступала заранее обведенная черным фломастером в настенном календаре дата, тем тяжелее становилось у Влада на душе. Оказалось, что планировать операцию по взятию под контроль преступной группировки, растравляя душу мстительным злорадством из серии: "Не хотите ценить меня по-достоинству? Заставляете влачить жалкое полунищее существование? Так вот вам!", это одно дело, а реально самому сделать первый шаг в сторону от проторенной огороженной рамками закона жизненной тропы, это совсем другое. Страх и неуверенность точили его душу, не давали спокойно спать по ночам, внутренний голос настойчиво призывал отказаться от сомнительных намерений, предупреждал, что достаточно сделать всего один шаг по кривой дорожке и обратного хода уже не будет. И возможно даже этот призыв разума был бы услышан, и планы Влада так и остались бы несбыточными мечтами, он уже серьезно склонялся к тому, чтобы ничего не предпринимать. Но Ольга, будто почувствовав обостренной женской интуицией колебания мужа, прямо с утра в обведенный кружком в календаре день закатила ему очередной скандал. Она плакала и в отчаянии заламывала руки, жаловалась на свою горькую судьбу, причитала о загубленной молодости и угрожала сегодня же переехать обратно к маме, от не желающего ценить ее мужа. В общем, в ход был пущен весь стандартный женский набор, с помощью которого дамы обычно пытаются исправить несправедливое к себе отношение со стороны мужей, любовников и сожителей. Редкий мужчина может устоять в этом случае перед шквалом слез и обвинений вдруг ни с того ни с сего обрушивающимся на его голову из уст самого близкого и любимого существа. Влад, потом так и не смог вспомнить, что же конкретно послужило поводом к началу истерики, но накал страстей был так силен, что не в силах выносить яростного натиска жены, он просто выскочил из квартиры, едва успев накинуть легкую джинсовую куртку. Улица дышала пьянящим весенним ароматом, пели, радуясь теплу птицы, солнце весело подмигивало из луж, даже машины, несущиеся потоком по своим делам, рыкали моторами особенно незлобиво и добродушно. Все вокруг дышало тишиной и несуетливым покоем, и Влад, невольно поддавшись очарованию окружающего мира, тихой прелести тенистых дворов, одиночеству парков и шумной красочной толпе проспектов постепенно успокоился.