Изменить размер шрифта - +
 
Просто цепляли неким подобием вил и грузили. А он снимал. Было до дрожи забавно.
   Сознание возвращалось долго. Оно воевало со звериным инстинктом  
вжаться во влажную землю и забыть обо всем на свете. Лежать не шевелясь. Тихо-тихо.
   — Аномалия…
   Алексей не знал, посекло ли его осколками,  
потому что ничего не чувствовал. Наверное, посекло. Хотя крови не было. Но ведь не может же зацепить без крови. Хотя казалось, что точно посекло.  
Просто шок, а он ничего не чувствует.
   Не видно.
   И стрингер начал судорожно искать. Хлопать себя по бокам, тыкать кулаком в грудь, щупать ноги.
    
«Конечно, зачем тянуть колючку, возводить стены, ставить заграждения? Зачем торопиться, когда можно все сделать с чувством, с толком, с  
расстановкой. А пока заминировать все на хрен, — билось в голове. — На хрен все заминировать. Километр мин. Какой дурак сюда полезет… Чертов  
крысеныш вывел на минное поле! И ведь не было таблички! Или была? Какая, на хрен, табличка!!! Ночью вывел, гад. А я, как идиот, перся прогулочным  
шагом. Песенки напевал!»
   Смертин представил, как его тело разрывает на части. В одну секунду. И что он при этом должен почувствовать. По спине  
пополз липкий пот. Он почти поднялся, но ноги налились свинцом и отказывались держать. Голова кружилась.
   Алексей обернулся. На глаз замерил  
расстояние от самого края болота и нервно захихикал. Может, Гиннессу написать? Мол, такой-то такой-то прошел, не зная того, километр по минному  
полю. Прошу запротоколировать. И фотку не забыть. Мир должен знать своих клоунов.
   Вот же!..
   До трассы оставалось почти сто метров.
   До «Нивы» —  
около семидесяти.
   Офигенные аномалии! Бац — и тебя огнем, бац — и молнией. На самом деле — обычной миной в клочья. Вот и все аномалии. Тут не  
болты нужны, а рота саперов. Или собачка какая-нибудь натасканная. Или миноискатель. Аномалии — для сельских дурачков, они же до сих пор в домовых  
верят. Напустить страху, дескать, не лезьте, и заминировать все.
   Так медленно стрингер никогда не передвигался. Идти было нужно. Просто  
необходимо. До ржавого бока «Нивы» рукой подать. Отсюда было видно приоткрытую дверцу, рваные сиденья и даже какого-то миниатюрного медвежонка,  
свисающего с зеркала.
   Не обратно же возвращаться.
   Сначала Смертин добрался до воронки. Дополз на четвереньках, просматривая перед собой каждый  
миллиметр земли. Потом свернул к «Ниве», рассудив, что надо было как-то солдатам расставлять на капоте и крыше мишени.
   Двадцать шагов…
   Десять…
    
Нервы звенят, как натянутая струна.
   Пять…
   Три…
   «Все плохое обычно случается в конце».
   Два…
   «Ну не может так везти!»
   Один…
   Вверх по  
насыпи на раскореженный асфальт. Щелчок зажигалки и сигарета в трясущихся пальцах. Щелчок, еще один. Не получается! Еще одна попытка. Пламя дрожит  
вместе с рукой, его почти невозможно поймать кончиком сигареты. Стрингер сложил ладони лодочкой, закрываясь от ветра, выдохнул. Замер на секунду и  
глубоко затянулся. Успокоился. Смертин сделал еще одну затяжку и бросил взгляд за дорогу, в глубину Зоны.
   Только два слова могли охарактеризовать  
то безумие, что он увидел.
Быстрый переход