|
— Иди! — Есть! Полковник тяжело опустился в кресло. — Видите? И до нас, сука, добралась, — зло процедил он. — Кто? — Зона. Уже третья аномалия за Периметром появилась. Все были огненные. Кажется, сталкеры называют их «жарками». — Военные? — Нет, обычные. Военные в Зону только рейдами, а простые там иногда живут. Хотя я не представляю, как там можно жить. — А что за «жарка»? — заинтересовался Сибирцев. — Это такая хрень… Живой огонь можете себе представить? — Нет. — Она занимает какой-то участок земли и атакует все, что движется. Бросается и прожигает. Похожа на шаровую молнию. У нас так конвой сгорел — три машины. У дороги, сука, завелась. Средней сразу в бензобак стрельнула. Выжили только трое солдат… Ну да ладно. Вроде все решили с вами? Детали позже будут. — До встречи, — Сибирцев направился к выходу. — Я сообщу генералу о нашей беседе. Думаю, он с вами дополнительно свяжется, — услышал он уже в коридоре. Сибирцев вышел на улицу с решимостью податься в ближайшую закусочную и угрохать одним махом стакан холодного пива. В кабинете Кваснина было душно. — Валерка! — раздалось справа. Сибирцев замотал по сторонам головой. К нему шел толстый очкарик в красной рубахе с короткими рукавами и серых штанах, затянутых на пузе массивным ремнем, сработанным под кожу крокодила. — Вы меня? — удивился Сибирцев. Очкарика он не знал. — Валера, — остановился на полдороге тот, сомневаясь. — Я же ничего не перепутал? Я Миша. Восьмая школа, класс 11 «Б»… Перепутал? — Нет, — улыбнулся Сибирцев. — Михаил… э-э-э… Михаил… — Картонов, — расстроился очкарик. — Совсем, что ли, Валер, не помнишь? У меня-то память вон какая. Из туалета, с первого этажа, мы вместе с тобой… Чуть ноги не переломали, когда нас с сигаретами застукали. Помнишь? — Вспомнил, — кивнул Сибирцев. Хотя на самом деле ничего не вспомнил. — Я тебя по шраму узнал, — хохотнул очкарик. — К Агафье в палисадник за яблоками полезли. А… Толстяк почесал затылок. Он переминался с ноги на ногу, не зная, как дальше продолжить разговор, и стоит ли вообще это делать. — Ты как у Зоны очутился? — взял на себя инициативу Сибирцев. — Я работаю уже шестой год… — Толстяк сощурился от солнца. Он не выдержал и приложил ладонь ко лбу. — В Киеве, в Государственном агентстве земельных ресурсов. Теперь сюда отрядили. Подсчитывать ущерб и отчуждать территорию. Про нейтральную землю слышал? — Есть немного, — кивнул Сибирцев. — Первая практика в мировой истории, — многозначительно заметил Михаил, поправляя очки. — Слушай… Тут у меня офис недалеко. Может, пойдем, пообщаемся, а? Столько воды утекло. — А пойдем, — сразу согласился Сибирцев. В едва знакомом захолустном городке до вечера заняться ему было нечем. |
