|
Плоть отлетела назад со страшной рваной раной в груди. Последний патрон был картечный. Смертин это знал, поэтому прицелился в самую кучу, чтобы накрыть как можно больше тварей. Узбек еще садил где-то справа. Смертин от бессилья упал на колени, прижав ладонь к плечу. Глаза слезились. Стадо мутантов уже было совсем близко. Плевать! Пережить бы эти пять секунд. — Саян! Из месива тел вынырнул Бочка, почти живой и здоровый. Только весь в крови. — Журналист! Толстяк сам не знал, кого звать. — Черт! Черт! Черт! — бесился командир. Он, наконец, зашвырнул винтовку в пруд и достал пистолет. — Кляп!!!! РПК не смолк. Саян тоже начал палить в упор. Промахнуться было невозможно. У Алексея оставался один патрон. Он зажал его в кулаке, но не заряжал. Стадо обтекало клочок берега, на котором они закрепились, ровным кругом. Будто плоти боялись пересечь невидимую черту. Они толкали друг друга, неистово визжали, но держались от стрелков на ровном расстоянии. Бочка все-таки выполз и затих в ногах у Смертина. Жору видно не было. Саян и Кляп, не веря в удачу, вбивали в бока тварей свинец. — Гонят их, мать его, — визгливо и безнадежно заорал сверху Рябой. Волна плотей унеслась к «ведьминому кругу». А Рябой оказался прав. На огромной скорости в пруд влетело нечто здоровое, в полтора человеческих роста. Замешкавшейся, не успевшей доплыть до берега плоти не повезло, и тварь, хватанув ее зубами поперек позвоночника, легко подкинула на пару метров в воздух. Плоть истерично взвизгнула, взбрыкнула крабьими конечностями и плюхнулась обратно в «шампунь», подняв вокруг себя фонтаны изумрудных брызг и клочья пены. Она попыталась неуклюже плыть, но тут же была вновь заключена в капкан зубов. Отвратительный хруст — и все закончилось. Нечто резким замахом отправило жертву на берег прямо под ноги Кляпу. Трапезничать по грудь в воде оно не захотело. Люди застыли. Рябой начал икать. — Автомат, сука, брось! — крикнул ему Саян, вытирая лицо от крови. Под ноги командиру в грязь упал АКСУ. Тот медленно нагнулся, не спуская глаз с великана, и поднял оружие. Немигающие глаза ящера уставились на гору трупов, густо усеявших все вокруг. Он застыл, плавно поворачивая уродливую голову, увенчанную оранжевым, похожим на петушиный, хохолком. Кляп и Саян не шевелились. Смертина в этот момент мучила только одна мысль: зачем ЭТО метнулось за плотью, КОГДА ВОКРУГ СТОЛЬКО ТРУПОВ? — Пресс… Пресс… — Узбек тягуче цедил сквозь зубы. — Слышь меня, Пресс? Да очнись ты… Ты, главное, не шевелись. Варан это… Он глухой совсем, но ты, главное, не шевелись. Сиди как сидишь, и все будет… — А что ты шепчешь тогда, раз глухой? — неожиданно для себя спросил стрингер. — Бляха… Страшно! Алексей и не хотел шевелиться. Плечо все еще подергивало, а сидеть было приятно и как-то безопасно, что ли. — Ты это… На шее мешок… Он как раздуется, так сразу уши зажми. Пресс… Ты понял? Бросай все и жми… Ящер мокнул носом в «шампунь», внюхиваясь в труп, плавающий под массивными морщинистыми ногами. |
