|
А в тот день, когда она намеревалась сделать столь важный шаг в своей жизни, у нее оставалось всего двести франков... И она решила рискнуть. Ей уже нечего было терять... Все оставшееся до закрытия время мсье Леон вел себя так, словно Селиты вообще не существовало. Когда она поднялась, чтобы переодеться для второго сеанса, Наташа не сказала ей ни слова, а позже, на улице, Мари-Лу хранила также презрительное молчание. Она знала, что это означает: ей, как это бывает в школах, объявили бойкот. Теперь Мари-Лу, кончив мыться, еще мокрая, вошла в спальню. Не беспокоясь о том, спит Селита или нет, она схватила в охапку нижнее белье и платье, затем вышла. Селита предпочла не шевелиться, лежать с закрытыми глазами, надеясь, что ее соседка не заметит две слезинки, которые просочились сквозь ресницы. Ей даже не позволили повидаться с Пьеро. Она, очевидно, останется одна до вечера, ибо Мари-Лу надела голубое платье, в котором она работает в "Монико". Это означало, что она не рассчитывает вернуться. Когда хлопнула входная дверь и послышались удаляющиеся шаги, Селита пулей выскочила из постели. Ей ужасно хотелось побежать и догнать свою подругу. Никогда еще она не чувствовала себя до такой степени одинокой в этих трех комнатах их квартиры, где уже начали жужжать ожившие на солнце мухи. С улицы доносились шумы, которые казались ей враждебными. У нее было впечатление, будто она попала в капкан. Она сняла трубку и набрала номер. На другом конце провода услышала неуверенный голос, непривычный к телефонным разговорам: - Да. - Это "Монико"? - Да, это "Монико". Она, кажется, узнала бормотание старой мадам Тузелли. - Мсье Леон пришел? - Нет, мадам. - Мадам Флоранс тоже там нет? - Никого нет. Раздосадованная, Селита повесила трубку, налила себе остывший кофе, не стала ничего есть и наполнила водой ванну, желая как можно скорее помыться, одеться и уйти на Антибскую улицу или на Круазетт, чтобы спастись от одиночества, которое тяготило ее в этой квартире. Глава 3 Она долго не могла решить, что же ей надеть - или штаны в обтяжку в стиле "тореодор", которые она носила с легкой блузкой, когда ходила на пляж, или платье в красный горошек, купленное как раз в той самой Галери Лафайет, где Мадо украла лакированную сумочку. В конце концов выбрала платье. Сделав аккуратный и красивый - макияж, тщательно причесавшись, она направилась полюбоваться витринами на Антибской улице. Несколько дней стояла прохладная пасмурная погода, и казалось, что находишься в каком-то обычном провинциальном городке. Достаточно было появиться солнцу, как сразу же чувствовалось, что это Лазурный берег: толпы туристов наводнили улицы, слышалась речь на самых разных языках, бросались в глаза мужчины в коротких, как у бойскаутов, штанах, обнажавших их волосатые ноги, женщины в шортах, хотя некоторые были весом в восемьдесят кило и более, немало людей прямо в купальниках фланировали по тротуарам и заходили в магазины, распространяя аромат крема для загара. Этот запах витал во всем городе. Однажды, когда Селита прогуливалась с Мари-Лу, одетая приличнее большинства женщин, которые попадались на их пути, две явные по виду домохозяйки все же обернулись в их сторону и, очевидно догадываясь, кто они, высказали несколько обидных замечаний достаточно громко. |
