|
- Тебя это удивляет? Ее тон был для него неожиданностью и заинтриговал его. - Я уже больше ничему не удивляюсь. - Чего же ты в таком случае хотела бы? - Ничего. Она задернула занавеску на окне и улеглась. Все время Селита лежала, уставившись в потолок, тело ее оставалось инертным, на лице было написано равнодушие. - Ты это что, нарочно? - Возможно. - Ты всегда такая "приятная"? Она чувствовала, что он растерялся и понимал, что ему самому особенно нечем гордиться. - Ну а чего другого вы ожидали? Позже, одеваясь, он пробормотал: - Готов держать пари, что ты о себе очень высокого мнения. Она с трудом скрыла самодовольную улыбку, ибо знала теперь совершенно точно, что задела его за живое, что он заинтригован, унижен и непременно вернется, полный решимости подчинить ее себе. В тот же вечер все остальные, кроме Наташи, которой еще не было в Канне, уже знали о визите хозяина к ней. - Значит, и тебя он навестил? Мари-Лу по доброте души предостерегла ее: - Главное, не строй никаких иллюзий и не думай невесть чего из-за того, что произошло. У него это вроде мании. Ему непременно нужно ощущать себя хозяином, доказывать, что он настоящий мужчина. Понимаешь? Он, может быть, зайдет еще пару раз к тебе между делом, но это настолько несерьезно, что его жена даже не испытывает никакой ревности. Это было правдой. Можно сказать, что мадам Флоранс вела себя так, будто давала понять новенькой, а ей тогда была Селита, что она в курсе дела и ее это совсем не волнует. - Ну что ж, посмотрим! - ответила Селита с вызовом. - Посмотрим что? - спросила Мари-Лу. - Да ничего. Задумала ли она уже тогда что-либо? Она сама еще толком не знала. Поначалу это представлялось ей своего рода игрой. Для нее мсье Леон был не мсье Леон и даже не просто Леон. Он был прежде всего мужчиной. А рядом с ним находилась мадам Флоранс-женщина, которую предстояло устранить и занять ее место. Селита прекрасно знала, что за ее спиной начали шептаться, и Мари-Лу, неспособная молчать, тем более что разделяла мнение других, говорила ей: - Ты завистница, Селита. Все хорошее, что есть у других, причиняет тебе боль, и ты способна на все, что угодно, лишь бы помешать им быть счастливыми. Это было не совсем верно. Однажды, когда Наташа только что появилась и они были еще близкими подругами, у них состоялся долгий разговор на эту тему. Наташа была умнее Мари-Лу, Кетти и всех других, что выступали в "Монико". Она много читала и единственная не спала никогда с посетителями. Маловероятно, что ее посещал и хозяин. Наташа была замужем за коммивояжером, от которого у нее был ребенок трехлетняя девочка. Она сама покинула мужа, возбудила дело о разводе. Она требовала, чтобы ей передали дочь, и ждала со дня на день решения суда. - Они утверждают, что я завистница, только потому, что я не такая, как они. - Люди не выносят, когда кто-то не такой, как они. - У меня же не зависть, а ненависть к несправедливости. Наташа в то время, казалось, понимала ее, и они обе чуть было не поселились вместе в квартире на улице Пастера. |
