Она провела рукой по бюро, чувствуя шелковистую древесину, начищенную и отполированную. Каминная доска была вычищена, на старинных безделушках ни пылинки. Медная подставка для дров и каминный экран отполированы. На туалетном столике хрустальные флакончики выстроены в ряд. Серебряный поднос, на котором они стояли, мерцал и сиял.

Все безупречно, и все неправильно.

Стук в дверь скрасил ее одиночество. Сара открыла дверь и улыбнулась Флори:

– Тебе лучше?

Не обращая внимания на ее вопрос, Флори задала собственный:

– Леди Сара, я не побеспокоила бы вас, но не знаете ли вы, когда Тим может вернуться домой?

Пригласив горничную в комнату, Сара закрыла дверь.

– Я не знала, что он уехал.

– Он повез мистера Эстона в Лондон два дня назад. Но он сказал мне, что к вечеру вернется. Прошло два дня, леди Сара, и я ничего о нем не знаю.

Сара почувствовала себя и глупой, и эгоистичной. Она даже не подумала о Тиме.

– И с тех пор от него нет ни слова?

– Ничего нет, леди Сара.

– Ты знаешь, зачем они поехали в Лондон?

– Нет, леди Сара. Я не думаю, что Тим знал. – Флори всхлипнула.

Сара проводила Флори к креслу и сама села рядом. Несмотря на слезы, было в ее служанке какое то сияние, красота, которую Сара прежде никогда не замечала.

– Флори, ты беременна?

Горничная улыбнулась сквозь слезы.

– Да, леди Сара. Но я даже не сказала Тиму. – Улыбка Флори погасла. – Я собиралась сказать ему во вторник, но он не вернулся.

Сара посмотрела на письмо на секретере.

– Я сама этим займусь, Флори, – сказала она. – Завтра я отправлюсь в Лондон и выясню, что случилось с Тимом.

– Можно мне поехать с вами, леди Сара?

– Ты теперь должна заботиться о себе, Флори.

Флори улыбнулась:

– Поездка в карете мне не повредит, леди Сара. У мамы нас было семеро, и она все время работала.

– Она работала не у меня, – сказала Сара. – Иначе она больше бы заботилась о себе.

Тень мелькнула на лице Флори.

– Но вам неприлично ехать одной, леди Сара.

– Чепуха, – улыбнулась Сара. – Я теперь замужняя женщина и могу делать, что хочу.

Это, конечно, не совсем так, но, продолжая улыбаться, она выпроводила Флори из комнаты с обнадеживающими словами и предостережениями не переутомляться. Сара смотрела вслед горничной, которая направилась к лестнице для слуг. Где они будут жить? В их маленькой квартирке над конюшней? С ребенком? В Чейвенсуорте не предусмотрено коттеджей для персонала. А если выделить несколько комнат на четвертом этаже? Но Чейвенсуорт ей не принадлежит, и все ее меры могут быть легко отменены герцогом Херриджем.

Сара сидела на краю кровати, зная, что уснет не скоро, если вообще уснет. И все таки нужно отдохнуть перед поездкой, встречей с Алано и новостями, как ни ужасны они могут быть.

Когда она влюбилась? Что она чувствует? Эта ужасная, зияющая пустота в груди. Это не та печаль, которая появилась из за потери матери, а что то совсем иное. Как будто у нее сердце ссыхалось или начало превращаться в камень.

Она легла и разглядывала балдахин над кроватью.

Меньше чем за месяц Дуглас изменил ее жизнь. Да, он возбудил в ней страсть, но он также принес ей нежность. Он развлекал ее, тронул ее сердце, обнимал, когда она плакала. Он был на ее стороне, отправившись по ее просьбе в Шотландию. Он потребовала, чтобы весь штат слуг работал самостоятельно, о чем она прежде и не задумывалась, но только для того, чтобы избавить ее от обязанностей, которые она порой находила тягостными.

Он был упрямый, умный и разгуливал голышом чаще, чем одетым.