Время тянулось мучительно длинно. В районе шести я для конспирации сказал пацанам, что пойду прогуляюсь. Они понимающе переглянулись, заухмылялись было… но ничего не сказали.

Еще час я проболтался, убивая время, а вернувшись к общаге, с замиранием сердца увидел, что близ общежития действительно стоит микроавтобус РАФ-2203: голубой с продольной белой полосой. Окна аккуратно зашторены.

Я подошел, открыл дверцу в салон:

— Здравствуйте!

— Садись! Быстрей.

В салоне были двое. И еще один за рулем. Кузьмин и пара незнакомых мне крепких, спортивного вида парней с короткой стрижкой. Прямо по форме! И что поразило меня: все трое в строгих темных костюмах, темных галстуках, белых рубашках. Удивительно!..

Виталий Алексеевич глянул на меня внимательно:

— Едем?

— Конечно.

— Поехали, — велел он шоферу. А мне: — Дорогу корректируй.

С моей коррекцией доехали быстро.

— Вот этот дом, — сказал я. — Вон подъезд…

И поперхнулся.

— Что? — Кузьмин чуть не встал в стойку, как гончая.

— А вот он сам.

По тротуару приближался к подъезду профессор Беззубцев собственной персоной. Величавый, в шикарном костюме.

— Так, — хищно сказал Кузьмин. — Как его, Илья Аркадьевич?

— Да.

— Юра, Саня, пошли!

И все трое стремительно выскочили из машины. Меня как будто бросили на произвол судьбы, но я не замедлил выйти следом.

Трое подскочили к профессору. Тот, конечно, опешил.

— Илья Аркадьевич Беззубцев? — стремительно спросил Кузьмин.

— Да, — профессор заметно побледнел. — Чем… обязан?

— Сейчас узнаете, — пообещал магнат и вынул из нагрудного кармана красное удостоверение: — Комитет государственной безопасности. Пройдемте в машину!

Глава 23

Ну и что все это значит?.. — мелькнуло у меня.

Беззубцев побледнел. Видно было, что он лихорадочно пытается сообразить, как повести себя в данной ситуации.

— Э-э, простите, — с глубоким достоинством начал было он. — Здесь, очевидно, недоразумение…

Если недоразумение и было, то вмиг рассеялось.

Все-таки КГБ была необычайно серьезной организацией. Не без грехов, ошибок и недосмотров, кто бы спорил. И даже не без изменников. Но это есть везде. А плюсов в ней было гораздо больше. Все перечислять не к чему, а сейчас речь о подготовке кадров. Учили там если не всему, то многому, а главное — скорости мышления и действия. Эффективной скорости, конечно. Ведь баламутная спешка — это не скорость, а бестолочь.

Я глазом не успел моргнуть, как к РАФу с двух сторон — сзади и спереди — подлетели «Жигули». «Трешка» и «двушка»-универсал. Хэтчбек, как говорят сейчас. И оттуда вылетели люди в штатском, без всяких слов и выкриков блокируя всю грешную компанию. И профессора, и лже-чекистов. Единственное, что прозвучало:

— Спокойно! Без глупостей.

Все замерли. Шок.

Но один из крепких ребят все же решил сделать глупость. Он резко рванул с места. Стартовая скорость у него была похвальная, даже отличная. Возможно, даже был у него шанс удрать. Но все-таки это был рывок отчаяния.

Он бросился как раз в мою сторону, и я скорее машинально, чем осознанно поддел его классической подсечкой сбоку, а в этом случае уж если попал, то попал, никакой спортсмен не устоит. И то надо отдать ему должное: подкошенный, он отчаянно попытался удержаться, совершил гигантский скачок, но тем самым подвернул голенностоп. И грохнулся на асфальт с воплем:

— С-сука!..

Не знаю, кого он имел в виду.