Дин Лестер с приемным сыном сидели подле ректора. Уильям Лестер уже успел одеться и выглядел теперь как-то очень уж буднично. Видимо, эта картина — голый сын декана посреди подземелий — останется со мной до самой моей смерти.

— Итак, молодые люди, могу сказать, что поступили вы на редкость самонадеянно, — со вздохом начал разнос ректор. Учитывая, что и как мы наворотили, без разноса бы тут точно не обошлось. — Чего ради вы вообще отправились в подземелья?

Я открыла рот… и закрыла его, потому что тут вступил Кай.

— Это я виноват, сэр, — покаялся однокурсник и еще и вздохнул, очевидно, для убедительности. — Я пошел за Хэммил, никого не предупредив. Эмс и Мёрк просто отправились меня выручать.

Профессор Бхатия наградил нерадивого студента неодобрительным взглядом. Нашел наш с Мёрком черед.

— Я должна была сообщить преподавателям о происходящем, сэр, простите, — пролепетала я, снова чувствуя себя пятилеткой, разбившей посуду в бабушкином буфете. Причем всю.

— Дуэйн? — перешел к своему подопечному ректор. Я сразу заподозрила, что вот Мёрку достанется по полной программе. Как говорит народная мудрость «Кого люблю — того и бью».

— Времени не было, сэр, я посчитал, что вместе с Уорд мы сумеем выручить Тайлера и не попасть ни в какие неприятности. Я вел себя самонадеянно, простите меня.

Мы трое сидели в одинаковой позе, понурившись, только судя по выровнявшемуся дыханию Кая, он умудрился еще и вырубиться. Учитывая, как сильно бедолаге досталось, не стоило удивляться тому, что Кай то и дело проваливался в беспамятство.

— Ох уж эти студенты, — как-то особенно расстроенно протянул ректор. — Дети, когда вы уже поймете, что старшие разберутся с проблемами лучше, чем вы? Уилли, ты-то что молчишь?!

Теперь возмущенный взгляд профессора Бхатии и декана Лестера были обращены уже на Уильяма. К откровенному облегчению Мёрка, Тайлера и меня.

— А что я должен говорить? — спросил растеряно монстр в человеческом теле. Уильям Лестер так умильно хлопал глазами, что сразу напомнил мне огромного кота, который объел все цветы в квартире и теперь совершенно не понимает, а что, собственно говоря, не так. — Уорд мне молилась, значит, проиграть я не мог. Так чего вас беспокоить зря?

Я вообще ничего не поняла. Ребята — тоже. Кай от неожиданности даже проснулся.

В смысле «Уорд мне молилась»?! Что за бред?!

— Уилли, ты все-таки не исправим, — пробормотал профессор Лестер приемного сына по голове. Уильям совершенно кошачьим движением потянулся к ласке и довольно прикрыл глаза, которые все еще светились золотом.

— Уилли, детка, пора бы уже привыкать к мысли, что влезая в такие опасные дела, нужно хотя бы поставить членов семьи в известность. Ты представляешь, что скажет Валери? — продолжил воспитательный процесс уже ректор, неодобрительно прицокнув языком.

«Детка» как-то разом погрустнела и взмолилась:

— Зачем же беспокоить маму? Ведь все хорошо закончилось…

Выражение лица при этом у Уильяма Лестера… выражало эмоции, что уже само по себе было удивительно. Более того, оно выражало бурные эмоции! Что вообще шокировало. Я смотрела… на обиженного и расстроенного ребенка. А уж в сочетании с «мама» эффект вообще оказался убойным.

И ведь заинтересованная общественность подозревала, что жена наследника Лестеров и его приемный сын за спиной главы семейства крутят интрижку!

Теперь, видя такого Уильяма Лестера, я с удивительной ясностью осознала, что он на заявленные тридцать лет совершенно не тянет. Действительно, «Уилли-детка».