|
Прогулки у реки тоже стали одним из ритуалов и совершались с монотонной регулярностью. Я оставил разговоры про красоту и перешел на сложные философские концепции, которые были столь объемисты, что требовали нескольких часов беспрерывного объяснения. Лилия слушала... во всяком случая я надеялся, что слушала. Одновременно с этим я неожиданно начал узнавать о себе нечто новое. Какие то новые выводы, новые решения приходили ко мне в голову! Оказывается, общество одного человека, зачастую ничуть не хуже целой толпы, при условии, если этот человек умеет слушать. Говоришь ты перед толпой, или перед одним единственным слушателем, который тебе предан - отдача будет почти одинакова. Вот, что со мной делала эта женщина! Не знаю как у нее это получалось, ведь до этого я не поддавался ничьим сторонним влияниям, в глубине души на все имея собственное мнение. Вот так я морально рос, а вместе с тем росла моя любовь, которая потихоньку начинала оформляться в четкое и ярко выраженное чувство.
Ясно вспоминаю эти дни - стоящие у подножия всегда с ностальгией вспоминают момент на вершине. Такие воспоминания - как цепь фотовспышек цепь простых, забавных и трогательных моментов, что навсегда врезаются тебе в память. Одна из наших встреч. Был вечер и шел сильный дождь. Я подрулил на своей машине - моей красавице "волге" со свежекупленными велюровыми чехлами на сидениях - к площади, где была назначено свидание. Накануне похолодало и народу было всего ничего. Лилия стояла под фонарным столбом с часами - живое олицетворение ожидания. Она забыла зонт, но не уходила, боясь пропустить меня и в результате вымокла до нитки. В свете фар она выглядела так трогательно и умилительно, что я против воли улыбнулся. - Ох, дождь какой! - выпалила она, открывая дверцу машины - с меня так и течет... я тебе тут, наверное, вымочу все! Я махнул рукой и рассмеялся: - Да ничего страшного... сейчас я принесу что ни будь, накрою. И, открыв зонт, поспешно сходил к багажнику и вернулся с цветастой клеенкой (всегда вожу с собой, как раз ради таких случаев). Лилия покорно ждала снаружи и дождь стекал у нее по волосам, отчего она стала похожа на покрасившуюся в брюнетку русалку. Когда сиденье было постелено, я улыбнулся ей и похлопал рукой по креслу. Она села рядом и улыбнулась мне, хотя ее немного трясло от холода. Не помню, что было дальше, но видимо все прошло как всегда замечательно. К сожалению, изза обилия свежего воздуха Лиля немного простудилась и последующие две недели сидела дома с температурой. Но и тогда она не забывала звонить мне - регулярно, как часы. Я читал ей пространные лекции о вирусных заболеваниях - в этой области, как и во всех остальных, я знал достаточно много - и приводил душераздирающие примеры легочных осложнений. Она внимательно слушала, и только иногда тяжело кашляла в сторону от трубки. И или вот еще один момент - солнечный жаркий день конца июля. Воздух пропитан зноем и жаркое марево дрожит над асфальтом. Мы гуляем вдоль все той же площади - рука об руку. На Лилии легкое синее платье, идеально подходящее к цвету глаз. На нас смотрят, нам оборачиваются вслед, нам улыбаются. Лиля сегодня очень красивая и я гордо веду ее под руку - мне есть чем гордиться - пускай же окружающие завидуют! Было очень жарко и я остановился у киоска и купил себе мороженного вафельный стаканчик с пломбиром, который тут же начал таять. Купил и мы пошли себе дальше - шагали в ногу, а одуревшие от жары голуби вяло пытались убраться с нашей дороги. Лилия молчала и о чем-то думала. - А мне? - произнесла она в конце концов. - А ты что, тоже хочешь мороженного? - Да... жарко ведь. - Ну так сказала бы мне, я бы тебе купил. - А я думала... ты догадаешься, - сказал она и искоса посмотрела на меня. Классический женский взгляд. - Как же я могу догадаться? - рассудительно произнес я, - ведь я не являюсь тобой, так ведь? Может быть, ты совсем не хочешь мороженное. |
