Правда, это далеко не конец. Полапав под шум зрителей себя за руку и за шею, Химэдзима принимает правильное решение, затратив на всё про всё не более двух секунд — он бросается в атаку, проявляя истинную суть школы.

Философия настоящего «Адского кулака» Горо Кирью чрезвычайно проста — напор. Мощное тело, способное на размен ударами, мощные «выстрелы», способные сломать почти любого противника, или, как минимум, «пробить» его броню. Атака в чистом виде, особо опасная в ограниченных пространствах, таких, как эта арена. К тому же, Джотаро торопится, пока его поврежденные мышцы не начали воспаляться, понижая его боеспособность.

Остановить летящую на меня массу мышц и костей было невозможно, а бегать от плюнувшего на защиту Химэдзимы по ограниченному пространству арены было бессмысленно, поэтому я рванул навстречу, слегка удивив противника. Тот, впрочем, тут же нанес довольно мощный удар ногой понизу, но промахнулся, я вовремя прыгнул Джотаро прямо на грудь, вцепляясь в кимоно. Недавно зажившие ребра тут же заболели от пары неакцентированных ударов, но те были слишком слабы — я уже тянул старшего ученика додзё на себя, проваливая нас обоих в бросок. Через пару секунд тяжелое тело Джотаро лениво перелетело меня, чтобы грохнуться на песок.

Это, разумеется, не доставило ему никакого дискомфорта, но дало мне необходимое время и позицию, чтобы реализовать своё единственное преимущество. Прыгнув на спину Химэдзиме, я оплел его ногами и руками, беря на удушающий с помощью локтя.

Вот тут и началось настоящее сражение.

До этого момента Джотаро воспринимал меня с определенной опаской. Благодаря громкому голосу деда, все ученики додзё были в курсе, какой расчётливой беспринципной сволочью является его внук, который на этой самой арене уже показал как-то раз бой с учеником додзё, сведя его к унизительной ничьей. Соответственно, Химэдзима здраво опасался получить от меня по уязвимым частям тела, поэтому вел себя аккуратно, но с полной уверенностью в победе. Даже получив пару травм, он здраво пошёл в атаку, не задумываясь о том, что может проиграть.

Теперь, когда я сидел у него на спине, изо всех сил душа противника, перед глазами Джотаро мелькнула тень поражения, от вида которой он буквально взбесился. Он рычал, катался по земле, пытался разорвать захват, затем встать… нет, не встать, он, используя для опоры лишь одну ногу и руку, умудрился подпрыгнуть метра на полтора, а в полете перевернуться, вбивая меня в пол. Когда это не помогло, он попытался освободить руки, используя всю свою немаленькую силу. Это у него почти получилось, я был на пределе, а Химэдзиму дополнительно стимулировали не только страх поражения, но и боль в шее и руке… но не удалось. Тем не менее, он боролся до потери сознания, попутно умудрившись неслабо избить меня об пол и несколько раз двинуть по потревоженным ребрам.

Борьба, захваты, броски — всё это слабое место у боевого карате, из которого дед в своё время и выковал стиль «Джигокукен». Эффективный, мощный, подавляющий, но очень предсказуемый. Настолько, что я, по сути, не дрался с Химэдзимой вообще. Скорее, сыграл в шахматы… или в карты, где у противника полная рука козырей, но при определенном, очень точном, розыгрыше карт, он всё равно мог проиграть.

Так что это даже была не победа «надевшего черное».

Впрочем, мне было плевать.

Встав в полной, мертвой тишине, на ноги, я коротко поклонился деду и собравшимся зрителем, а потом прохрипел:

— В следующий раз я твой вызов не отклоню, джи-сан…

Затем ушёл. Опять-таки, в полной тишине.

Хромая домой, обдумывал случившееся. Мотивы Горо я понимал прекрасно, сам бы на его месте попытался бы поступить как-то так, иди речь о Асуми, Мане или о моих младших. Но не ради собственной репутации, это, во-первых. И уж точно я бы не стал вызывать к себе внука, чтобы заманить на избиение.