|
Жизнь свою можно, а иногда и должно отдать, но душу свою нельзя отдать ни за что на свете. Только духовно развитая и совершенная душа может быть настоящим борцом прогресса, может вносить в жизнь человечества свет истины, добра и красоты. Каждая человеческая личность, не забитая и не окончательно пришибленная, должна сознавать свое естественное право на духовное совершенствование, право свободно творить в своей жизни абсолютную истину и красоту. Вульгаризация духа есть величайшее нравственное преступление. Когда оно совершается бессознательно, то за него бывает ответственна историческая обстановка, но никто не имеет нравственного права сознательно понижать свой духовный уровень. Общественный утилитаризм, поскольку он посягает на фаустовские стремления и унижает дух человека, является реакционным направлением человеческой мысли, какими бы демократическими формами он ни прикрывался. Когда человек приносит жертвы на алтарь своей правды, то дух его возвышается и мы встречаемся с нравственным величием. Но нет величия в идее жертвы собственным духом во имя мещанского благополучия X и Y. Борцы за идеализм должны прежде всего признать самоценность за нравственным содержанием жизни и понять демократизацию общества как его аристократизацию. Отсюда вытекает великая задача нашего времени: влить идеальное нравственное содержание в те социальные формы, которые несут за собою прогрессивные силы общества. Это значит поднять четвертое сословие до «идеи» четвертого сословия. Это значит также создать нравственно совершенного человека, дух которого будет чужд всякой буржуазности и разовьет все заложенные в него великие возможности и силы, — образ более высокий, более способный вдохновить к борьбе, чем образ просто довольного человека. Материальное довольство есть средство, элементарно необходимое условие, идеальное совершенство — цель.
В искусстве начинает возрождаться идеализм и романтизм, как реакция против реализма, дошедшего до самого пошлого, самого мелочного натурализма. Искусство стремится к новой красоте и новой постановке вечных вопросов, выражая более утонченную и сложную психику, необыкновенно тонкие настроения. Здоровое зерно «декадентства» я вйжу в воспроизведении тонких индивидуальных оттенков человеческой души и в протесте против буржуазной грубости и полного отсутствия красоты в жизни. Символизм находит себе оправдание в теоретической эстетике, которая ни в каком случае не может считать искусства отражением действительности. Идеалистическое мировоззрение должно признать самостоятельное значение красоты и художественного творчества в жизни человечества. Красота есть идеальная цель жизни, возвышающая и облагораживающая человека. Мы признаем идею самостоятельного значения красоты, понимая под этим самоцельность красоты, и таким образом мы только подходим к полноте человеческих переживаний. В буржуазном обществе и его искусстве слишком мало красоты и оппозиция этому обществу должна внести в жизнь человечества как можно больше красоты, красоты в человеческие чувства, в искусство, во весь строй жизни. К прежним видам протеста присоединяется еще эстетический протест против буржуазного общества. Такова, напр., деятельность английского эстетика Морриса. На нашей стороне должна быть не только истина и справедливость, но также и красота. Современное искусство с его «декадентскими» течениями — искусство переходной эпохи и отражает на себе нервную развинченность нездоровой общественной атмосферы, но оно делает в принципе прогрессивные попытки сказать новое слово и подготовить нового человека с более красивой душой, полной индивидуальных настроений и красок, бесконечно ценных для интимной жизни человеческой личности. Таким образом, искусство способствует решению великой проблемы нашего времени: созданию прекрасной человеческой индивидуальности. Идеал красоты должен быть начерчен на нашем знамени, так как красота есть неотъемлемая сторона единой ' правды, реализующейся в человеческом прогрессе. |
