Мы кидаемся на помощь. Скамеек нигде поблизости не видно. Усаживаем Риту на чемодан. Евгений Фёдорович поддерживая её своим телом, пытается растереть ей виски. Халима сорвала с шеи кашне и машет как веером. Я подбегаю к продуктовому киоску и прошу стакан воды. Но женщина быстро открывает бутылку какого-то напитка и даёт мне. Подбегаю к Рите и брызгаю ей в лицо пригоршнёй. Халима смачивает кашне напитком и прикладывает ко лбу Риты. Она вздыхает и открывает глаза.

Откуда ни возьмись, появилась медицинская сестра весьма плотного телосложения и с решительным выражением лица. Видя, что Рита смотрит, просит помочь поставить её на ноги и вместе с Евгением Фёдоровичем отводят её в медпункт. Я беру чемодан, и мы с Халимой следуем за ними.

В медпункте сестра снимает с Риты пальто и кофту, измеряет давление, делает укол, просит полежать на кушетке. Рита извиняется на английском, потом говорит «Звините» по-русски, всё порывается встать, но Евгений Фёдорович удерживает, сидя у неё в ногах. В конце концов, Рита поднимается, мы выходим из медпункта и только тогда два человека, не видевшие друг друга сорок лет, крепко обнимаются.

Мы стоим, ожидая. Медсестра находится рядом с таким спокойным выражением лица, как будто подобные истории у них случаются каждый день, но я замечаю едва заметное любопытство и объясняю:

— Они не виделись очень много лет, и она вне себя от счастья.

— Я понимаю. Это обычный обморок, — говорит она и, повернув своё грузное тело, уходит.

Халиму покидает терпение, и она умоляюще просит:

— Мама, я тоже хочу обняться папа.

Евгений Фёдорович словно очнулся и только сейчас вспомнил о дочери. Он притягивает Халиму к себе левой рукой, продолжая обнимать Риту правой.

— Ах, вы мои хорошие! Как же я люблю вас! Мы теперь будем всегда вместе. Я вас никогда не брошу, — бормочет он, целуя то одну, то другую голову.

До меня очередь доходит в последнюю очередь, но доходит. Евгений Фёдорович оставляет женщин и со словами «Здравствуй и ты, сын, здравствуй, тёзка» обнимает меня.

Рита смотрит на свой палец с обручальным кольцом и качает головой:

— Я покупал кольцо тебя. Ты посмотреть дома.

Мы возвращаемся на посольской машине домой, приглашаем Салву и Марго к себе, и начинается новое застолье. Тут уже столом руководят все три женщины. Но первым делом Рита достаёт из сумки кольцо для Евгения Фёдоровича и надевает ему на палец. Ко всеобщему удивлению оно подходит по размеру. Все эти долгие годы разлуки оба влюблённых помнили друг друга настолько хорошо, что угадали размеры пальцев для колец.

Разогревшись напитками, мы с Евгением Фёдоровичем поём украинские и русские песни. Салва иногда пытается нам подпевать. Женщины тоже запели свои песни на языке динка. Я слышу их песни впервые, а Евгений Фёдорович говорит, что помнит, как пели в Вау.

— Кстати, говорит он, — я привёз с собой несколько своих рассказов. Могу их почитать. Если интересно.

Всем эта идея понравилась.

— Но Рита многое не поймёт, — усомнился Евгений Фёдорович.

— Поймёт, — ответила Рита. — Я имел хороший учитель. И я читал русский книга.

— Им полезно слушать русскую речь, — добавил я.

Мы рассаживаемся на диван и в кресла. Евгений Фёдорович достаёт из чемодана папку с пачкой листов бумаги, поднимает первую страницу и начинает читать.