Я наблюдала за лицами Сары и Джордан, когда закончила свой рассказ. Мой рассказ был менее подробным, чем истинные события того дня, но этого вполне хватило чтобы обрисовать им картину.

Понимание наполнило взгляд Джордан.

– Ты не можешь простить его за разбитое сердце.

Я покачала головой.

– Со временем я бы ему простила это.

– Тогда что? – мягко надавила Сара.

– Он уехал, и после того дня я его больше никогда не видела. Он ушёл из моей жизни и не вернулся, – я болезненно сглотнула. – Это ранило больше, чем всё остальное, что он смог бы сделать.

– Так в тот день, когда он появился здесь… – начала Джордан.

– Это был первый раз, когда я видела его после своего шестнадцатилетия.

– Вот, дерьмо, – Сара тягостно откинулась на спинку стула. – Не удивительно, что ты игнорируешь его.

Сара нахмурилась.

– Почему Крис поступил так? Он что нибудь сказал тебе насчёт этого после его появления здесь?

– Он сказал, что сожалеет о том, как уехал, и что он считал, что делал как лучше для меня, но теперь он осознал, что всё сделал неправильно, – я теребила ножку бокала.

– Он спросил, не можем ли мы снова стать друзьями, но я не знаю, возможно ли это, после всего произошедшего.

Сара радушно улыбнулась.

– Может просто стоит дать этому время.

Как бы я хотела, чтобы всё было так просто. Иногда, когда Крис улыбался, я вспоминала мужчину, которого боготворила до того дня в его квартире. Но это всегда сопровождалось воспоминаниями о боли, после его отъезда, о чувстве покинутости и предательстве, когда он больше не появился. Он может и был искренним в желании возобновить нашу дружбу, но он всё ещё был в силах очень сильно ранить меня. Я не могла позволить ему сделать со мной это снова.

Джордан глубоко выдохнула.

– Думаю, на сегодня хватит серьёзных разговоров. Вообще то предполагалось, что у нас дикий девичник, а вы двое расстраиваете меня.

Сара вскинула брови.

– И когда это вдруг девичник стал диким?

Джордан пфыкнула и подняла бокал.

– А что есть другие девичники?

Сара нахмурилась.

– Пошли, подружки. Обещаю, будет весело, – произнесла Джордан, игриво надув губки.

Я скрыла ухмылку за бокалом. Невозможно было долго грустить с этими девушками.

– Только танцы. Никакого безумства, – Сара пригвоздила Джордан суровым взглядом.

Джордан подняла руку.

– Никакого безумства. Слово скаута.

* * *

– Сукин сын.

Я оторвала взгляд от аптечки, в которой ковырялась, и увидела, как Джордан с отвращением скинула свои туфли.

– Что случилось?

– Я сломала каблук на своих новых Джимми Чу, – она босиком протопала туда, где я сидела на диване рядом со своими истекающим кровью пациентом. – Выживет?

Я прижала кусочек марли к неглубокому порезу у линии роста волос мужчины.

– Просто поверхностная рана. Даже зашивать не понадобится.

– А вот ей может понадобиться доктор, – с другого конца комнаты выкрикнула Сара.

Я взяла руку мужчины и прижала её к марле.

– Подержите.

Встав, я пересекла комнату и подошла к Саре, обогнув перевёрнутый на бок стол и перешагнув через два тела. Сара стояла на коленях у белого большого патио, которое тянулось вдоль одной стены, полированная поверхность была испачкана брызгами крови.

Я присела рядом с Сарой и рыжеволосой женщиной, за которой она ухаживала. Глаза женщины были закрыты, а кожа была почти что мертвецки белой, за исключением синяка, формировавшегося на правой щеке.

– Сесилия, – позвала я, вспомнив её имя, прозвучавшее ранее ночью.