В образовавшейся щели виднелись бледная рука и темный рукав.
Не раздумывая, Бен бросился к ящику. Джимми возился с молотком на другом конце.
— Бен, — сказал он, — ты можешь порезаться.
Но Бен не слышал. Он тряс ящик, не обращая внимания на оцарапанные руки. Они нашли его, проклятого убийцу, и сейчас он вгонит кол ему в сердце, как Сьюзен, как…
Он отшвырнул последние доски и увидел перед собой мертвое, бледное лицо Майка Райерсона.
Какое-то время они молчали, потом разом выдохнули… будто легкий ветерок пронесся по комнате.
— Ну, и что теперь? — спросил Джимми.
— Лучше сперва пойти в дом к Марку, — сказал Бен. В голосе его слышалась боль от разочарования. — У нас нет еще одного кола.
Они забросали ящик обломками крышки.
— Посмотри, у него на руках кровь, — сказал Джимми.
— После. Пошли.
Они вернулись назад, с облегчением выйдя под открытый воздух, и Джимми погнал «бьюик» по Джойнтнер-авеню к жилой части города. До дома Марка они добрались скорее, чем этого хотелось.
Старый «седан» отца Каллагэна по-прежнему стоял у дома рядом с «пинто» Генри Петри. Увидев это, Марк замер. Краска покинула его лицо.
— Я не пойду туда, — еле слышно прошептал он. — Извините. Я подожду здесь.
— Не за что извиняться, Марк, — сказал Джимми.
Он подъехал к дому, выключил мотор и вылез. Бен, чуть помедлив, положил руку на плечо мальчику.
— С тобой все в порядке?
— Конечно, — но это было незаметно. Подбородок его дрожал, а глаза потемнели. Внезапно он повернулся к Бену, и темнота ушла из его глаз, осталась просто боль.
— Закройте их, хорошо? Если они умерли, закройте их.
— Хорошо, — сказал Бен.
— Так будет лучше. Мой папа… он мог бы стать очень хорошим вампиром. Может, даже как сам Барлоу. Он… он все делал хорошо. Даже слишком.
— Попытайся не думать об этом, — сказал Бен, ненавидя себя за эти дурацкие слова. Марк посмотрел на него и слегка улыбнулся, одними губами.
— Дрова лежат сзади, — сказал он. — Внизу папин станок, с ним вам будет легче.
— Ладно, — сказал Бен. — Держись, если можешь. Но мальчик уже отвернулся, закрыв глаза рукой.
Они с Джимми поднялись по ступенькам.
— Каллагэна здесь нет, — сказал Джимми. Они обыскали здесь дом.
Бен нашел в себе силы сказать:
— Должно быть, Барлоу забрал его.
Он смотрел на обломки креста. Еще вчера он был у отца Каллагэна на шее. Это все, что осталось. Крест лежал рядом с телами супругов Петри, действительно мертвых.
Их столкнули головами с силой, достаточной, чтобы раздробить череп. Бен вспомнил невероятную силу миссис Глик и почувствовал тошноту.
— Пошли, — сказал он Джимми. — Нужно завернуть их во что-нибудь. Я обещал ему.
Они сняли с дивана покрывало и обернули им трупы. Бен пытался не смотреть и не думать о том, что они делают, но это ему не удавалось. Когда все уже было закончено, из свертка вывалилась рука — ухоженная, с лакированными ногтями, рука Джун Петри, — и он ногой запихнул ее обратно. Тела отчетливо вырисовывались под тканью, и он вспомнил фото из Вьетнама — черные резиновые мешки с останками убитых солдат, напоминающие сумки для гольфа.
Они сошли вниз с охапками длинных желтых палок. Подвал был владением Генри Петри и хорошо отражал свойства его личности. |