– Где отцовские холопы остановились? – спросил Василий. – Найди и скажи, я велел снарядить ко мне шестерых самых лучших воинов! Немедля! Ступай, а я пока оденусь…

Он открыл сундук, выбрал войлочный отцовский поддоспешник – самый толстый! Накинул себе на плечи, нащупывая крючки на боку. Расправил, застегнул, полез за кольчугой. После того как она с железным шелестом легла на тело, опоясался саблей, взял в руки шлем.

Тут как раз подошли и холопы, тоже в куяках и колонтарях – плечистые, густобородые, пахнущие брагой и копченой рыбой. Но к сожалению – ни одного из них Василий не знал. Видимо, они были не из Серпухова, а из какой-то усадьбы.

– Звал, княже?! – хрипло спросил крупный пожилой воин со сломанным носом. – Так мы здесь! Чего надобно?

И он внушительно взвесил в руке длинный боевой топорик.

– Служба у нас, – как мог солиднее ответил новик. – Пошли за мной!

Все вместе ратники поспешили в великокняжеский дворец, но еще за улицу до него дорогу им заступила стража из боярских детей, одетых в ферязи и плащи, а один и в зипун, опоясанных саблями. Они были без брони, и всего втроем, однако вели себя надменно, смотрели свысока.

– Куда это вы такие собрались, добры молодцы? – насмешливо поинтересовался поджарый боярин лет тридцати, с короткой бородкой клинышком и приметным рваным шрамом на щеке. – Нечто в Москве война?

– Я есмь княжич Василий Боровский! – гордо развернул плечи новик. – Новый телохранитель великой княгини!

– Да хоть бы и самого Василия Дмитриевича! – невозмутимо хмыкнул боярин. – По Москве оружным гулять нельзя!

– Мы не гуляем, мы на службе!

– Мы тоже на службе. Но в броне и оружным в Москву нельзя! Чай, ныне не война. Вы бы еще на лошадей взгромоздились да щиты с луками прихватили!

– Приказ великой княгини! – отрезал юный воин.

Караульные переглянулись.

– Может, баловство какое на пиру затевают? – неуверенно предположил один из стражников.

Боярин со шрамом почесал шею, потом решил:

– Ладно, проходите. Но токмо не к парадному крыльцу, а сзади. Сюда налево по улице, там ворота будут между подклетями. В них войдете, а дальше крыльцо.

– Идти через двери для дворни?! – возмутился княжич.

– А ты что, отрок, шестопером по голове получить торопишься? – доброжелательно поинтересовался третий караульный. – Это мы такие добрые, что разговоры разговариваем. Рынды же сперва повяжут, а уж потом спрашивать начнут.

Сему предупреждению Василий внял, свернул к «черным» дверям, но и там на крыльце уткнулся в стражу из нескольких крепких холопов в поддоспешниках. И да – у троих из десятка вместо сабель болтались на поясах палицы с железным навершием.

– Куда?! – решительно заступили они дорогу.

– Я княжич Василий Боровский, сегодня поставлен телохранителем Софьи Витовтовны, – уже не так гордо поведал новик. – Она ждет меня с людьми на пиру.

– Обожди! – и старший караула кивнул одному из бородачей: – Сходи, узнай.

Холоп ушел во дворец и исчез больше чем на полчаса. Однако вернулся он с вестями, сразу от дверей спросив:

– Так ты и есть тот самый отрок, коего воевода перед государем хвалил? Который един супротив всей татарской армии кинулся? Стряпчие сказывают, запомнился.

– Да, я! – Новик сделал было шаг вперед, но холоп загородил двери:

– А великой княгини на пиру нет.