А тощий маг гнал нас всё дальше и дальше от проклятого места…

Ночь и весь следующий день прошли без происшествий. Отдохнув и вдоволь поплескавшись во встретившейся нам речке, мы двинулись в путь, чтобы уже через два часа пути Ильдарас подал знак остановиться на снова разделившейся дороге.

— Дальше мы не пойдём. Впереди Чёрная пустошь, — я невольно вздрогнула, — чтобы преодолеть её, нужен целый световой день.

— А почему бы нам не продолжить идти дальше? — спросил Ильлия, — если ты боишься вон того леска, то у нас ещё достаточно времени, чтобы преодолеть его ещё до темноты. А там заночуем на пустоши, всего и делов, — он окинул взглядом остальных в поисках поддержки. И, не найдя ее, с не меньшим энтузиазмом продолжил, — какие могут быть причины столь бездарно расходовать время? Мы и так уже довольно задержались…

— Ты хочешь оспорить моё решение? — Ильдарас грозно свел брови вместе.

Браузер слегка стушевался.

— Нет, я не в коей мере не сомневаюсь в твоей мудрости, но хочу знать, почему?

— Почему? — маг посмотрел на спросившего как на малого, неразумного дитятю, — почему… — повторил он и позволил себе усмехнуться, — пожалуй, я даже не знаю, что тебе ответить.

— Вот ви… — начал было говорить Ильлия, но маг остановил его движением руки.

— Я не договорил. Я действительно не знаю, что ответить на вопрос: почему нам не следует ночевать на пустоши, но причины для принятия такого решения есть, вернее, всего одна.

— И какая же? — всё же Ильлия чересчур нетерпелив.

Ильдарас погасил улыбку.

— Никто и никогда не видел людей, не успевших покинуть пустошь до наступления ночи, — маг отвернулся от Браузера, давая понять, что разговор окончен.

Заночевали мы там же, где и остановились. И впервые за последние дни Ильдарас возвёл вокруг нас защитный купол. Но и эта ночь прошла без происшествий. Хотя лично меня затишье начинало нервировать.

Черная пустошь казалась чёрным незаживающим пятном: и справа, и слева не исчислимыми полосами стелились буераки, овраги и узкие расселины, уходящие вниз бездонными пропастями. Все в окружающем ее пространстве было черно-матового цвета, даже трава. Страшное в своей необъяснимости место. Ровно посередине пустоши широкая в две сотни метров словно искусственная насыпь. В метрах ста от неё — постепенно выходящий из лабиринта холмов и без того неширокий тракт сходит на узкую тропинку. В центре насыпи одиноким островом раскинулась осиновая роща. Ставшая едва заметной тропка вела под кроны деревьев. Когда караван приблизился к осиннику, из общего строя выделилась и отвалила в сторону белая лошадка чародея.

— Одеть шлемы, — голос мага пробирал до костей своей непреклонностью. На мгновенье захотелось повиноваться, не раздумывая. Но лишь на мгновенье. Колючие иголки чужой воли сразу же истаяли, но сила его приказа была велика в своей необходимости. Не став противиться, я достала из-под луки кожаный шлем и натянула его на голову. Голос Ильдараса продолжал звучать в холодном утреннем воздухе, но на меня уже не действовал.

— Не касаться листьев и веток, держаться тропы, склонить головы, — маг всё ещё приказывал, когда из-за горизонта выглянул первый лучик солнца.