— И все береговые розы между твоим двором и Клариным, — сказала Лили.

— Как ты думаешь, когда ты уедешь, у нас опять будут одинаковые сны? — спросила Мэйв, протягивая руки, чтобы обнять Лили.

— Думаю, нам это не нужно, — ответила Лили. — Потому что я больше никогда не уеду надолго. И я хочу, чтобы ты почаще приезжала к нам в гости в Кейп-Хок, посмотреть наш дом и мой магазинчик и провожала Роуз в школу. Мы больше не проведем ни одного праздника порознь.

— В праздники было тяжелее всего, — прошептала Мэйв.

— Мне тоже, — сказала Лили, вытирая слезы, когда вспомнила ужасную душевную боль, мучившую ее все эти годы.

Волны мягко бились о скалы, и их нежная музыка проникала в открытое окно. Отражения от воды играли на белом потолке, танцуя с тенями и светом. Над головой кричали морские птицы. Голосок Роуз доносился с берега, где они с Джессикой играли у озерца, оставшегося после отлива. Обе девочки все время так весело хохотали, что Лили и Мэйв тоже рассмеялись против воли и перестали плакать. Мэйв протянула Лили футляр.

— Твоя вышивка чудесна, — похвалила Мэйв.

— Жду не дождусь, когда ты увидишь мой магазинчик.

— А что с теми издателями? Как ты думаешь, может, стоит дать им знать, что ты вернулась и готова создать журнал? «Дом Лили» — в этом названии что-то есть.

Печально улыбнувшись, Лили покачала головой:

— Не хочется, бабушка.

— Это еще одна вещь, которую у тебя украл Эдвард? — спросила Мэйв. — Разве ты не хочешь попробовать вернуть ее?

— Бабуля, сейчас у меня жизнь, которую я люблю, — заговорила Лили. — Место там волшебное, потрясающее.

Единственная, кого мне там не хватало, — это ты. Я продаю свои работы женщинам, которые на самом деле ценят их. Роуз… Роуз и занимает большую часть моего творческого времени. Учитывая, через что она прошла, я теперь не уверена, что вообще была создана для того, чтобы руководить журналом. Как бы ни казалась лестной такая перспектива.

— Им очень понравилась твоя идея с тематическими гобеленами — со сценами из жизни, — улыбаясь, сообщила Мэйв. — Создавать их, а потом продавать всем женщинам Америки.

Лили обняла бабушку:

— Проживать эти сцены — вот все, на что я способна

Мэйв обняла ее в ответ.

«В конце концов, — подумала Лили, — бабуля знает, что я могу уехать, но она также знает, что я всегда буду возвращаться к ней». Они разомкнули объятия, и Мэйв отправилась искать Клару, а Лили — Лайама и Роуз, чтобы подготовиться к вечеринке.

Оркестр начал играть в тот момент, когда на небе появилась вечерняя звезда. Венера сверкала на западе в розово-фиолетовых сумерках, которые окрашивали сосны и розовые кусты в темные сочные краски и отбрасывали таинственную сеть на гладкие воды бухты. Воздух был ласковым и теплым, без малейшего намека на прохладу прошлой недели, как будто специально для последней ночи Лили здесь, на юге.

Приехали друзья с побережья и из города, приветствуя Мэйв и Клару, стоящих у «колодца желаний». Обе хозяйки надели длинные платья, на плечи набросили шали. Они направляли всех к палатке, где уже были приготовлены еда и напитки. Когда появилась Линдси Грант Уиншип, Лили поспешила ей навстречу.

— Привет, Лили! Как вы? — спросила адвокат.

— Замечательно, Линдси, — ответила Лили, обняв ее, как подругу, и восхищаясь ее шелковым облегающим платьем.

— У меня только сейчас появилась возможность извиниться перед вами за эту неожиданную новость, которой я огорошила вас в суде.