В Хорттене профессору понравилось – он прожил там почти две недели, а потом его подобрала одна из шхун купца Мадса Грегерсена, держащая курс из Тонсберга на Копенгаген.

Однако перед отъездом Томас Буберг успел преподнести мне лучший в жизни подарок, которому суждено было определить всю мою судьбу. Сначала он договорился с хозяином, что священник из церкви Нюкьерке научит меня писать и читать Священное Писание. И сам профессор начнет со мной переписываться – так он сможет следить за моими успехами. Затем они с хозяином решили, что если я окажусь способным, то по достижении семнадцатилетия отправлюсь в Копенгаген и поступлю в услужение к профессору, став его секретарем.

До сих пор я ежевечерне благодарю Господа за то, что судьба свела меня с Томасом Бубергом.

Правда, тому оставалось править совсем недолго. Всего через несколько часов монарх скончался, а в окне королевского дворца появился престарелый господин в длинноволосом парике и выкрикнул, что король мертв, но должен здравствовать. Для деревенского паренька из Норвегии осознать такое оказалось непросто, но, к счастью, на дворцовой площади прямо возле меня стоял подмастерье башмачника – он и объяснил мне, что “здравствовать” будет наследный принц Фредерик, который отныне станет датским королем Фредериком IV.

О том, когда я приеду, Томас Буберг не знал, и мне пришлось самому добираться до его дома на улице Стуре Канникестрэде. Из-за кончины короля в городе поднялся переполох, поэтому, когда я отыскал наконец дом профессора, уже наступил вечер и столичные улицы озарились светом удивительных медных фонарей на высоких столбах.

Здесь я получил такую возможность утолить свою жажду знаний, о какой и не мечтал, и долго бродил в каком-то счастливом оцепенении. Иногда вместо того, чтобы отвечать на один из моих многочисленных и диких вопросов, Томас Буберг брал с полки книгу и говорил:

“Прочти – и найдешь в ней ответ”.

Случалось, что я действительно находил ответ, но порой ничего не понимал, а иногда в книге попадались ответы на такие вопросы, которые мне бы и в голову не пришли.

Тот период был временем великих перемен для меня, но не для Датско-Норвежского королевства. Прежний король умер, и на трон взошел двадцативосьмилетний наследный принц Фредерик. Несмотря на молодость, он оказался не самым юным из североевропейских правителей. В Швеции на престоле сидел самый настоящий мальчишка – Карлу XII было тогда лишь шестнадцать, к югу находилось герцогство Гольштейн-Готторпское, правитель которого, двадцативосьмилетний герцог Фредерик Кристиан, люто ненавидел Данию и, по мнению Томаса, отличался незрелостью ума.

Россией управлял царь Петр Великий, всего на год младше герцога, а в Польше властвовал курфюрст Саксонский и король Польский Август Сильный, которому исполнилось двадцать девять.

“Сосунки!” – так отозвался о них Томас, когда мы были наедине, а в другой раз заявил: “Когда молодые короли начинают спорить, кто из них сильнее, то доказывать силу на деле приходится старым солдатам”.

Герцог Гольштейн-Готторпский заключил брак с сестрой шведского короля, и если отношения между Данией и Швецией не клеились уже много лет, то эта женитьба стала верным признаком того, что и в последующие годы обстановка не улучшится. Породнившись с Фредериком Кристианом, Карл XII возвел герцога в ранг главнокомандующего всеми войсками в шведских провинциях в Передней Померании и Бремен-Вердене, а для южной датской границы это означало неизбежную угрозу За несколько лет до смерти, в мае 1697-го, прежний датский король, Кристиан У попытался подрезать воинственному герцогу крылья, вторгся в шведские владения в Южной Ютландии и сровнял с землей возведенные герцогом фортификационные укрепления возле Тоннингена.