Сняв осторожно незаконченный пейзаж, она несколько секунд грустно смотрела на него, а затем продолжила собирать и остальные художественные принадлежности. Когда я увидел, что она начала складывать и мольберт — остановил.

— Там во дворце наверняка есть мольберт, оставь.

Сафина грустно кивнула, и мы покинули комнату.

Шергерам я сообщил, что без Сафины не имею права досматривать медальоны — такова процедура. Правда Ноэль все порывался отправить с нами своего внука для сопровождения невесты, но по лицу Бастиана только слепец бы не догадался, что меньше всего ему хочется ее сопровождать. Видимо и Сафина это увидела:

— Не стоит, свамен Ноэль. Все в порядке, я справлюсь, — спокойно и вежливо отказалась она, прежде чем мы покинули поместье.

— Ты несовершеннолетняя, я обязан приставить к тебе охрану, — вкрадчиво произнес старик.

Сафина покосилась на меня, я едва заметно кивнул. Охрана мне не помеха, пусть они сопровождают ее во дворец, все равно все будет выглядеть так, словно ее и впрямь привезли туда по делу. А позже мы их отправим обратно без Сафины.

Когда мы отошли достаточно далеко и уже почти дошли до сурирата, Сафина обернулась, проверяя, не подслушивают ли нас охранники, и снова повторила свой вопрос:

— Зачем уничтожать родовые медальоны Тивара?

— Я хочу спасти друга, даже двух друзей, — пояснил я. — Медальоны рода Тивара угрожают их жизни и благополучию.

— Двух… — в задумчивости протянула Сафина. — И чем же родовые медальоны моей семьи им угрожают? Вы говорите об Азизе Игал? А кто второй?

Тем временем мы подошли к сурирату, и я мягко направил ее к лучу, не спеша отвечать. Сафина покорно шагнула в столп света. Далее я вошел сам, а охране официальным тоном велел оставаться у входа в пассажирский отсек.

Когда я вошел следом за Сафиной в салон для пассажиров, она так и не дождавшись ответа, сказала:

— Если вы думаете, что я бы стала мстить Азизу — это не так. Меня не посвящали в дела семьи, и о том, что они сделали, я узнала совсем недавно. Это чудовищно! — воскликнула она в сердцах. — Из-за какого-то пророчества, — уже тише и печальнее, — из-за глупости. Сначала мой отец, затем Изана — они были одержимы. Я не понимаю…

Она вздохнула, какое-то время молчала, а потом отрешенно добавила:

— А теперь это не имеет уже никакого значения.

Я молчал, видел, что ей хотелось выговориться о наболевшем, девочке явно до этого не с кем было поделиться. А мне она почему-то доверяла, может потому, что я был в облике бездушного Стража, за которым скрывался неведомый Хранитель — некто большой и сильный, пообещавший защиту.

— А ведь знаете, пророчество сбылось, — она грустно улыбнулась, подняла на меня глаза. — Орел поглотил Змею. Только вот Змея сама слишком дразнила Орла, за что и поплатилась. Я думала, каждый день думала…

Сафина опустила лицо, уткнулась им в ладони и приглушённо сказала:

— Я ждала, что Сорахашер придут за мной, ждала, что меня убьют. Мои предки не щадили даже детей Игал, так зачем им щадить меня?

— Все теперь будет в порядке. Ты в безопасности, — пообещал я, размышляя над ее словами. Девчонка конечно права: Нага сами развязали войну, сами себе выкопали могилу. И вины Сафины в этом нет.

Сафина пыталась изо всех сил сдержать слезы, ее бледное лицо раскраснелось, и она то и дело быстро моргала и шмыгала носом, но все же сумела взять себя в руки.

— Сейчас мне пора уходить, — сказал я ей, — а этот Страж доставит тебя в императорский дворец и разместит в покоях. Постарайся не высовываться и пока не попадаться никому на глаза.