— Ты сможешь нам помочь? — спросил Карим.

— Тебе, Карим, я всегда рад помочь. Но об Аваре я ничего не знаю, он был здесь задолго до моего рождения, — ответил Илинг, — но вот мой прадед, кажется, его должен помнить. Следуйте за мной.

Мужчина резко развернулся и повёл нас в ту сторону, откуда мы пришли.

— Отец Дарий сказал, вы приехали по важному делу? — через плечо бросил Илинг.

— Да, важнее не придумаешь, — ответил Карим. — Хема в опасности, вы, наверное, уже знаете о Судном дне и темных ракта.

Илинг, не поворачиваясь, кивнул.

— Думаете, сможете предотвратить Судный день? — с каким-то безразличием в голосе спросил он. Неужели ему все равно, что в мир могут вернуться асуры?

— Мы должны попытаться, — сказал Карим. — Вскоре тёмные ракта нападут на Хему.

— На все воля богов, — снова этот безразличный тон.

Я разозлился:

— Разве хладный народ не станет нам помогать?

Илинг повернулся, удивлённо посмотрел на меня, словно видел впервые:

— Помогать? О какой помощи речь?

— Если понадобиться воевать с тёмными ракта за наш мир.

Илинг отвернулся и ответил:

— На все воля богов, — спокойно сказал он, а затем резко остановился у белых дверей.

— Сначала я с ним поговорю, — предупредил нас Илинг и скрылся за дверью.

— Не нужно сейчас о войне, — с укором сказал Карим. — Мы здесь не за этим. Да и хладные… Они другие, понимаешь? Они не приемлют войну.

— Но ведь они помогали тогда с Раваном и ракшасами.

— Не все — большинство из них предпочтут сохранить чистоту души, чем убивать, даже спасая собственные жизни. Долго объяснять, — торопливо проговорил Карим, потому что в эту секунду открылась дверь, и показался Илинг.

— Войти может только один из вас. Мой прадед болен, поэтому не стоит заходить всем. И слишком долго не изводите его вопросами.

— Спасибо за помощь, Илинг, — Карим с благодарностью кивнул, а хладный, ничего не ответив, просто молча ушёл.

— Кто пойдёт? — спросил Сэдэо, переводя взгляд с меня на Карима.

— Я! — мой тон был увереннее некуда.

— Почему ты? — в уголках рта Карима заиграла хитрая усмешка.

Я же молча решительно потянул на себя холодную ручку двери и вошёл в комнату.

Первое, на что наткнулся взглядом, деревянная кровать с высокой периной, на которой возлегало нечто отдалённо напоминающее человека. Скорее это бы скелет, покрытый заиндевелой кожей. Лицо и руки старика были покрыты наростами из снега. Казалось, его только что достали из морозилки.

Я неуверенно шагнул к кровати, мысленно содрогнулся, когда увидел глаза старика. Они не были голубыми, как у других хладных, они напоминали замороженные шарики, которые зачем-то вставили в глазницы.

Я сделал шаг назад, все напоминало какую-то нелепую злую шутку. Старик явно мертв и, кажется, уже давно. Но внезапно белки глаз старика шелохнулись, и я наткнулся на белесый, покрытый инеем взгляд едва заметных голубых радужек.

«Говори, чужак, зачем пришел?» — раздался в голове скрипучий голос старика.

«Здравствуйте, — решил я, что для начала нужно проявить вежливость. — Меня зовут Азиз Игал».

«Давай короче, чужак», — оборвал он меня.

«Ваш правнук сказал, что вы помните Авара Набха. Помните, что он тут делал?»

«Помню», — лицо старика скривилось, ледяной нарост на щеке потрескался, но тут же нарос ещё больше, чем был.