— Детектив Кавалли, я до прошлой недели, пока мистер Катон не сделал мне предложение, жила обычной жизнью студентки и младшей сотрудницы отдела по работе с персоналом в компании моего дяди. Если бы меня хотели похитить, ничего не было бы проще. Меня никто не охранял, а дверь в квартире можно было открыть пинком. Но за последние дни слишком много всего случилось. У Ала в клубах, например, было два убийства, потом его арест по совершенно надуманным обвинениям, потому что во время этих самых убийств оба раза он был со мной, а теперь это нападение на дом. Причем, что характерно, и в расследовании убийств, и в аресте, и в нападении, везде фигурирует детектив Брукс.

— А вы его видели во время перестрелки?

— Нет, только слышала.

— Как тогда вы можете быть уверены, что это он?

— Я с ним вчера общалась несколько часов подряд. Я уверена, — девушка непреклонно вздернула подбородок и опять прямо посмотрела в глаза копу.

— Хорошо, мисс Оторн. Я проверю эту информацию. Не уезжайте из города, пока прокурор не примет решение как классифицировать ваше участие в перестрелке.

— Вы меня не задержите?

— Пока не вижу для этого оснований, — это самое «пока» повисло в воздухе.

Кейт прекрасно понимала, что они плохо все продумали, но времени не было детально обсуждать, как вести себя на допросе. Да и вообще повезло, что этот Кавалли не стал особо копать, хотя прицепиться было к чему.

Копы планировали возиться со сбором улик еще не менее двух часов. Поэтому дядя решил отправить суккубу вместе с Джил в свой особняк. Теперь там будет обеспечена их безопасность. Он вызвал целую группу своих телохранителей, которые сопровождали женщин, когда вторая команда обыскивала дом на предмет посторонних людей или ловушек. Сайласу закралась скверная мысль, что Брукс может воспользоваться тем, что Кейт выманили из дома.

Однако доехали они без происшествий, а уже через десять минут, чертовка наложила заклинание на блок из четырех комнат, где им теперь предстояло отсиживаться, пока ситуация не разрешится хоть каким-то образом.

Женщины молча поели, и также молча разбрелись по спальням. Говорить не хотелось, накатывала только свинцовая усталость, такая, что Кейт даже не раздеваясь рухнула на кровать.

А ночью ей приснился Ал. Его окутанное синими всполохами эфирное тело подошло к кровати, улыбнулось и протянуло к ней руку.

После многочасового допроса, который, как казалось, затягивали всеми возможными способами, Ала, наконец, отвели в камеру. В ходе разговора с детективом Стивенсом инкуб выяснил только одно — сегодня его точно не отпустят, а завтра выходной, так что есть немалый шанс остаться тут на двое суток. Адвокат, разумеется, обещал призвать все кары небесные на голову полиции за незаконное задержание, но толку-то? Его маленькой девочке придется пробыть одной не менее полутора суток. Если бы ей как суккубе был хотя бы месяц, этот ерундовый срок она бы пережила совершенно спокойно, но это ведь не так.

Камеру ему выделили одиночную, как в лучших отелях города, так сказать. Немного странно, но мужчина не собирался жаловаться. Полицейский участок — не тюрьма, а делить помещение с еще парой десятков наркоманов и пьяниц Катону совершенно не хотелось. К тому же, так ему никто не помешает подпитаться.

Инкуб лег на узкую деревянную скамейку, покрытую тонким матрацем, прикрыл глаза и погрузился в полусон-полутранс. Но перед этим он проверил Кейт. Девочка была голодна, пока не очень сильно, но их связь уже подрагивала от напряжения и переливалась голубым. Причем, переливалась в одну сторону, в сторону суккубы. Ал неожиданно понял, что она потянула из него энергию, по капле, но все же. Никогда раньше ни о чем подобном мужчине слышать не приходилось.