— Реция. уже несвободна, принц! Боюсь, что любовь эта будет несчастной!

— Это вопросы, до которых мне нет никакого дела, Гассан. Я должен увидеть Рецию — одна эта мысль занимает меня! Мне приятно быть в той комнате, где она так долго жила. Видеть прелестную девушку, не спускать своих очарованных глаз с ее прекрасного лица, слушать ее чудный голос — вот что мне нужно! Все остальное нисколько меня не касается.

— Тем еще пламеннее эта любовь, принц! Я боюсь той минуты, когда ты из ее уст услышишь, что она принадлежит другому, что она любит другого!

Принц подумал с минуту.

— Ты боишься этого? — сказал он. — Я же нет, Гассан! Ты думаешь, ее любит другой, а я думаю, что все должны любить Рецию.

— Ваше высочество…

— Не зови меня так, Гассан, в этот прекрасный час, прошу тебя, зови меня своим другом, зови меня Юссуфом.

— А свита, принц?

— Когда мы одни, зови меня Юссуфом.

— Какое счастье! — сказал Гассан, заключая принца в свои объятья. — Это новое доказательство твоей благосклонности — большая честь для меня, Юссуф.

— А для меня — это еще никогда не испытанное мною блаженство! Но что ты хотел сказать?

— Ты неверно понял меня, Юссуф. Я сказал, что Реция любит другого.

— Это нисколько меня не тревожит, Гассан. Оставь мне мою прекрасную мечту, зачем ты стараешься разрушить ее?

— Чтобы впоследствии не пришлось тебе, Юссуф, испытать горькое чувство разочарования.

— Не делай этого, дай мне помечтать, оставь мне мою любовь. Знаешь ли, Гассан, все твои слова бессильны против моей любви. Она владеет моим сердцем, она наполняет мое существо, все остальное исчезает перед ней. Не думай также, что, любя Рецию, я должен непременно обладать ею. Мне хотелось бы только следовать за ней, хотелось бы еще раз увидеть ее, еще раз поговорить с ней — что будет дальше, не знаю. Ты беспокоишься о будущем, о чем-то таком, что мне и в голову не приходит! Я ее люблю, Гассан, вот все, что я знаю.

Так прошла ночь. Утром принцу тяжело было расставаться с тем местом, где каждый уголок напоминал ему о Реции.

Крытая карета была послана по приказанию султана в развалины Кадри. Юссуф и не подозревал о буре, вызванной на его голову Шейхом-уль-Исламом, но Гассан предвидел ее и вооружился твердостью.

Карета отвезла принца с его адъютантом во дворец Беглербег.

Упоенный любовью Юссуф был занят своими мечтами. А султан в сильном волнении ходил взад и вперед по кабинету в страшном гневе на принца благодаря доносу и ловкому подстрекательству Мансура.

Он немедленно велел позвать к себе принца.

Юссуф, как будто ни в чем не виноватый, спокойно вошел в покои своего державного отца. Он хотел уже подойти к нему, чтобы по обыкновению поцеловать у него руку, но султан гневным движением отстранил своего сына.

— Что ты делал ночью? — сердито закричал Абдул-Азис. — О каком неслыханном насилии докладывают мне? Разве достойно принца идти против законов? Неужели должны поступать ко мне жалобы на моего сына?

— Мой милостивый владыка и отец изволит на меня гневаться? — спросил Юссуф.

Его удивленный тон, казалось, еще больше рассердил султана.

— Что еще за притворство? — закричал он.