— Вы говорите о князе так, словно он бессловесная кукла.

— Так и есть. Все эти годы правила княжеством я, но я устала, и теперь пришел твой черед.

— Под каким именем я выйду в свет?

— Тебя зовут Норна, но твое полное имя Норна Гарраган ноблес де Ар де Кабриз дю Ланцан, наследная принцесса Чеана Чара.

— Чара — это тоже личное имя?

— Нет, — ответила Карла Ланцан, изучающе глядя на Тину. — Это прозвище. Меня называли Калли, что означает на кхорском «Птица», а твое прозвище Чара, и на старочеанском оно означает то же самое.

— Птица…

— Да, Чара, мы с тобой обе — птицы.

«Птица!» — и в этот момент знание вошло в ее плоть и кровь, и в это странное мгновение исчезла из мира Тина Ферен, и вместо нее появилась Норна Гарраган, принцесса Чара.

3. Простой шаг вперед:

седьмого лютня 1648 года

Чудес на свете не бывает, и случайные совпадения происходят крайне редко. Все это так, но Александр сам видел Охотника и слышал песню птицы Аюн. Наконец, не слишком покривив душой, он мог утверждать, что беседовал с рафаим, хотя правильнее сказать, что он лишь присутствовал при этой беседе. Это что касается чудес. Но и совпадения совпадениям рознь. Случай — штука не простая.

«Как получилось, что из всех возможных кандидатур я выбрал именно ее? Случай? Но случайно ли, что в путешествие через горы Подковы Тину сопровождали три графа и баронесса? Мы словно сформировали достойный принцессы эскорт…»

Он смотрел на нее и не мог поверить своим глазам. Это была Тина, какой он видел ее совсем недавно в Лукке, но одновременно это был уже совсем другой человек. Эта женщина всем своим видом, незаурядной внешностью, осанкой, взглядом великолепных и опасных глаз утверждала свое безусловное право на власть. Ее речь, жесты, улыбка — все это было настолько естественно, что Александр начинал сомневаться в собственных воспоминаниях. Да полноте! Эту ли женщину встретил он в Але всего несколько месяцев назад?

«Некрасивая девушка… Мальчик, который девочка… Принцесса Чара… Чудны дела твои, Господи!»

Любой женщине, какого бы высокого происхождения она ни была, в этом дворце, в этом обществе не простили бы и самого малого отступления от правил, изъяна в одежде, неверного слова. Но Норна танцевала с императором, не отстегнув меча, то есть так, как танцуют павану мужчины. И все нашли это восхитительным. Ей было позволено практически все, о чем другая женщина не стала бы и мечтать, просто потому, что невозможное невозможно. Однако Норна, одетая в мужское платье, пьющая наравне с мужчинами крепчайший бренди и пускающая дым из изящной костяной трубочки, вызывала только восхищение. Восхищался и Александр. Просто не мог ничего с собой поделать.

— Пускаете слюни, граф? — Рядом с ним остановилась Адель, на этот раз — как бы для разнообразия — снова одетая как порядочная женщина.

— Мне показалось, или ди Рёйтер в самом деле представил вас как баронессу? — парировал Александр.

— Увы вам, граф, я получила полную амнистию из рук графа Квеба. Не то чтобы я горела желанием вернуться в графство, но права мне возвращены.

— Поздравляю.

— Вам тоже причитаются поздравления, — усмехнулась Ада. — Сколько раз вы обманули бедную сиротку?

— Не помню точно, — пожал плечами Александр. — Раза три или четыре…

Он старался сохранить лицо, но внутри себя знал, что уничтожен.