Смешной старикашка, думал я, наискосок пересекая проспект Первого Съезда. Народной милицией решил напугать. Да заори он во все горло что-нибудь вроде: «Помогите, убивают!» — никто бы даже к окну не подошел полюбопытствовать, в чем дело. Кого там убивают и как. Чтобы расшевелить этот снулый мир, надо кричать «пожар» или «землетрясение». Или, например, «революция» — пусть в кальсоны поналожат. Хотя, ату его, с такими вещами не шутят… Интересно, вдруг вспомнил я, кого ждали в номере 215? Неужели старикашку? А может, все еще ждут? Я развеселился. Надо же, каков игрун — ему бы тихо кефирчик сосать дома, а он по отелям шастает. Впрочем, я уже дошел до места, и эта мысль достойно завершила приключеньице.

Над входом помаргивало название: «БУТСА». Чуть ниже — скромное пояснение: «ЛУЧШЕЕ МЕСТО ОТДЫХА». А в витрине горел стих: «Заходи скорей сюда! Делать все позволим! Развлекайся до утра, выползешь довольным!» Делать что вздумается можно в любом другом месте, если есть чем платить, разумеется, но Балабол поступил на удивление мудро, воспользовавшись вечной всенародной тягой к поэзии и к свободе.

Забавно происхождение названия. Существует легенда, будто знаменитый центрфорвард Серов однажды провел пару недель в той гостинице напротив и, рассорившись со своей поклонницей, швырнул с балкона бутсу — прямо через проспект. Спортивный снаряд пробил витрину насквозь и влетел в столовый зал. С этим преданием знакомит красивый стенд в вестибюле, здесь же под стеклянным колпаком обрел вечную стоянку вонючий ботинок — жуткого размера, кстати. Идиотизм и коммерческий успех, как известно из новой истории, близнецы-братья. В общем, местечко это было как раз по мне. Я поежился от холодного ветра и торопливо толкнул крутящуюся дверь.

Было душно и весело. Большинство столиков оказались заняты. Стоял многоголосый гул, звенела посуда, из игрального автомата лилась мирная старомодная музыка. Я огляделся и подошел к столику, за которым одиноко сидел Лошак.

— Привет, мальчик, — сказал я ему.

Он нехотя поднял глаза. Глаза были задумчивыми. После некоторого размышления Лошак эхом откликнулся:

— Привет, Александр…

Видно, принял уже стаканчик-другой. Что ж, надо догонять. Я подсел к нему и рявкнул в воздух:

— Эй, ну-ка сюда быстро!

Выскочил парень, обслуживающий столовый зал, побежал ко мне, мастерски виляя между столами. Да, заработанная им кликуха вполне соответствовала его деловым характеристикам.

— Ловкач, — сказал я ему, когда он, нисколько не запыхавшийся, вырос передо мной. — Дай-ка мне горячей.

— Пожалуйста, — сказал парень, живо снимая с подноса графин и стакан. — Добрый вечер, сударь, здравствуйте.

— И принеси что-нибудь пожрать.

— Секунду, — пообещал Ловкач и стартовал в обратном направлении. Поднос он держал на вытянутой вверх руке. Почему-то ничего не падало. Смотреть на этот акробатический этюд было страшно, и я повернулся к соседу по столу.

— Лошак, милый, — позвал я. — По какому праву ты здесь скучаешь? Ты знаешь, где находишься?

— А? — вдруг спохватился тот и стал бешено озираться. — Где я нахожусь?

— В «лучшем месте отдыха»! — возгласил я.

Плеснул себе в стакан, залпом выпил, и мне стало жарко.