Был ли пленник так уж беззащитен? Он и сам размышлял по этому поводу, а наразмышлявшись вволю, неожиданно вскочил со стула и совершил дикий прыжок к двери в безрассудной попытке обрести свободу. Но это кончилось самым жалким образом. Секунда, и три пары крепких мальчишеских рук обвились вокруг него и довольно бесцеремонно отвели Андерса назад.

– Э, нет, – сказал Сикстен. – Так легко не отделаешься. Получишь свободу, когда я этого захочу, и ни минутой раньше. А может, через несколько лет. Кстати, куда вы спрятали Великого Мумрика?

– Да, куда вы спрятали, например, Великого Мумрика? – спросил Юнте, требовательно ткнув Андерса в бок.

Андерс хмыкнул и стал извиваться словно червь. Дело в том, что он ужасно боялся щекотки. Но когда Сикстен увидел это, улыбка озарения мелькнула на его лице. Он был рыцарем ордена Алой Розы и не истязал своих пленников. Но кто сказал, что их нельзя щекотать?

Он играючи сунул указательный палец прямо в живот Андерса. Какая удача, просто сверх ожидания! Андерс зафыркал, словно бегемот, и стал извиваться еще сильнее.

Ну и оживились же Алые! И все втроем набросились на свою жертву! А несчастный предводитель Белых Роз застонал, запищал, заикаясь от смеха.

– Куда вы спрятали Великого Мумрика? – спросил Сикстен, проведя на ощупь пальцем по его ребру.

– О!… О!… О!… – задыхался от смеха Андерс.

– Куда вы спрятали Великого Мумрика? – спросил Бенка, целеустремленно щекоча ему пятки.

В ответ – лишь новый взрыв хохота.

– Куда вы спрятали Великого Мумрика? – спросил Юнте и вопросительно ткнул указательным пальцем под коленку узника.

– Я… Я… больше не могу, – пролепетал Андерс. – Там в Прерии… чуть подальше… за Господской Усадьбой… идите по той самой узенькой тропке…

– А потом? – спросил Сикстен, угрожающе держа наготове указательный палец.

Но никакого «потом» не последовало. Произошло нечто совершенно неожиданное. Послышался резкий щелчок – бац! – и каморка Юнте в секунду погрузилась во тьму египетскую. Маленькая Простенькая лампочка на потолке, единственное освещение комнаты, разлетелась на тысячи осколков.

Предводитель Белой Розы был так же ошарашен, как и Алые. Но быстрее их обрел самообладание. Под покровом темноты он, словно угорь, скользнул к двери и исчез в летней ночи. Он был свободен.

Наверху, на крыше, прямо напротив мансарды, Калле задумчиво засовывал рогатку в карман брюк.

– Возьму деньги из копилки и куплю новую лампочку для Юнте, – в раскаянии сказал он.

Посягательство на чужую собственность совершенно не подобало благородному рыцарю Белой Розы, и для Калле само собой разумеющейся необходимостью было возместить потери.

– Но ты-то ведь понимаешь, что это было крайне необходимо, – сказал он Еве Лотте.

Ева Лотта согласно кивнула головой.

– Да! Крайне необходимо, – сказала она. – Наш предводитель находился в опасности. И Великий Мумрик – тоже. Это в самом деле было необходимо.

В своей каморке Юнте уже вытащил откуда-то карманный фонарик. В его неверном свете Алые могли с горечью констатировать, что пленник бежал.

– Он удрал! – закричал Сикстен, ринувшись к окну.

– Какой проклятый блохастый пудель разбил лампочку?

Но спрашивать было излишне. Виновники стояли прямо напротив, на крыше. Два узеньких черных силуэта, поспешно готовившихся к отступлению. Они только что услыхали условный свист Андерса и поняли: он на свободе.