|
Он напрягся в ожидании нападения. Когда глаза его освоились с мраком и он разглядел, кто на него покушается, ему стало больно. Еще несколько мгновений прошло, пока он рассмотрел оружие, которое занес над ним его первый помощник. Не веря собственным глазам, Эмори напряженно ждал: неужели тот пойдет до конца? Прошло добрых десять минут, а Маленький Джордж продолжал стоять неподвижно, явно не решаясь ни убить, ни уйти. Эмори уже приготовился заговорить и дать несостоявшемуся убийце понять, что знает о его присутствии, когда, к несчастью, проснулась жена и решительно предвосхитила события. Он мысленно усмехнулся, вспоминая крепкий пинок, которым она отправила его из постели навстречу возможному нападающему.
— Я ничего не стану делать, Маленький Джордж, — вздохнул Эмори. — Уверен, что окажись я в таком же положении, также готов был бы ради Эммы всадить кинжал в кого угодно. С этими словами он выглянул из палатки. Первые лучи восходящего солнца уже перечеркнули розовыми полосами черноту неба. — Скоро рассветет. Сегодня мы прибудем ко двору. — И мои враги, кто бы они ни были, узнают, что я не выполнил их приказа! — горестно произнес Джордж. Его лицо болезненно исказилось. — Не узнают, если Эмори умрет. Все трое с ужасом оглянулись на Эмму. Она подняла глаза к небу, удивляясь их тупости. — Не на самом деле, успокойтесь! Мы притворимся, что он умер. Никто, кроме нас троих, не знает, что случилось в этой палатке. Кто докажет, что Маленький Джордж не достиг своей цели? — Ну-у… — Блейк переступил с ноги на ногу. — Нас больше, чем трое, — криво усмехнулся он и, когда Эмма вопросительно подняла брови, признался: — Половина лагеря сбежалась на ваши крики. Я отослал их прочь, когда увидел, что вы без… — Он махнул рукой, указывая на простыню, в которую она куталась, и Эмма вспыхнула алым румянцем. Что же, значит, весь лагерь наблюдал, как она, голая, возилась на земле с мужем и Маленьким Джорджем? Господи, как же неловко! Но времени размышлять об этом не было. — Могли они рассмотреть, ранен Эмори или нет? Блейк минуту подумал, затем медленно покачал головой: — Нет, не думаю, что могли. — Что ж, тогда решено. Муж мой, ты мертв! — Эмма улыбнулась собственному хитроумию. — Это позволит сохранить жизнь жене Джорджа, пока ты ее не спасешь. Эмори удивленно посмотрел на жену: — Так я должен буду ее спасать? — Ну конечно! Раз ты мертв, у тебя развязаны руки. Мы тебя переоденем. В чужом обличье ты проникнешь в замок Бертрана, все там разведаешь, выяснишь, где ее держат, и… Почему ты качаешь головой? — Ты наслушалась баллад, жена, и рыцарских романов, — мрачно объявил он, обменявшись взглядами с Блейком и Маленьким Джорджем. — Не думаю, что некоторым отцам стоило поощрять в этом своих дочерей. Это лишает их способности мыслить разумно. Услышав такое заявление, Эмма прищурилась и отрезала: — Это очень разумный план! — Возможно, если бы мы были персонажами одного из рассказов Чосера… — Муж мой! Эмори тяжело вздохнул: — Ты, жена, забываешь одну вещь. Если меня будут считать покойником, ты останешься беззащитной. Бертран насильно женится на тебе. Эмма нахмурилась, но лицо ее почти сразу просветлело: — Я объявлю, что беременна, и тогда буду в безопасности. Эмори отрицательно покачал головой. Известие о наследнике не только не обезопасило бы ее, но напротив, подвергло смертельной угрозе. Он не сомневался, что для Бертрана ребенок Эмори станет всего лишь помехой, от которой он поспешит избавиться. |
