— Ну, так вы знаете что-нибудь такое, чего мне не сообщаете.

— Уверяю вас, нет, любезный друг, — сказал Сурикэ. — Разве у нас есть секреты друг от друга?

— Извините, но ваше поведение так странно, что я ничего ровно не понимаю.

— И я также; но у меня есть какое-то необъяснимое, ни на чем не основанное предчувствие.

— Что бы то ни было, — отвечал, смеясь, Мрачный Взгляд, — но вот показался предмет наших желаний, и мы скоро узнаем, что нас ожидает.

— Если он проедет прямо, тогда нечего и говорить, но если он здесь остановится, это будет подозрительно, как вы думаете?

— Я думаю, вы правы; ваш вывод настолько логичен, что против него ничего нельзя возразить.

— Посмотрите, он, наверное, свернет се^е шею, если будет продолжать беспрестанно оборачиваться назад; что за черт! Почему он так вертится?

— Или он боится, что за ним следят, или ждет кого-нибудь, — захохотал Сурикэ.

— Очевидно, так, — пробормотал Мрачный Взгляд, — я начинаю тоже думать, что дело нечисто.

— Терпение… Он от нас на расстоянии выстрела, и мы сейчас узнаем, в чем дело.

В это время послышался особенного рода свисток; показался человек, бросился в лес, потом обернулся к интенданту, поднял правую руку, очевидно в виде сигнала, и исчез в чаще очень близко от того места, где сидели наши охотники недвижимо и притаив дыхание.

Положение становилось критическим.

Но лица их оставались спокойны, ни один мускул не дрогнул; для этих людей всякая опасность была своего рода развлечением.

Прошло несколько минут; кругом царствовала полная тишина.

Наконец послышался лошадиный топот, интендант остановился у опушки леса и сошел с лошади.

Незнакомец, который его там ожидал, вышел из чащи, взял лошадь интенданта за повод, увел в глубь леса, потом привязал, разнуздав предварительно, для того чтобы она могла пастись свободно, и возвратился к интенданту.

— Давно вы приехали?

— Сию минуту.

— Одни?

— Один, мне никого не нужно, — отвечал незнакомец с сильным английским акцентом, — разве я не старинный лесной охотник, я знаю все тропинки отсюда до Нью-Йорка.

— Кто вас ко мне послал?

— Вы сами знаете.

— Может быть, я знаю, но желаю все-таки слышать от вас; я вас не знаю, надо быть осторожным, если меня здесь застигнут, я пропал.

— Правда.

— Но, кстати, осмотрели вы хорошенько лес?

— Нет, не осматривал.

— Какая неосторожность!

— Не было времени.

— Хорошо, но если кто-нибудь спрятался в кустах.

— By god! Кто здесь спрячется? Французам есть и без того, за кем гоняться, да вы никого не видали, когда ехали. И я также.

— Гм, — пробормотал интендант, по-видимому, мало успокоившись, — но осторожность никогда не лишняя.

— Позвольте вам заметить: если бы, вместо того чтобы препираться неизвестно о чем, мы приступили к делу, все было бы давно кончено.

— Вы отчасти правы.

— Я думаю, by god! Я послан к вам от лорда де Витре по приказанию генерала Вольфа, которому служу.

— Хорошо, что вы мне скажете?

— Ничего; я только должен передать вам письмо и довольно тяжелую связку бумаг, очень драгоценную, по словам лорда де Витре; поэтому я обращался с ней чрезвычайно бережно.

— Граф, следовательно, не явится на назначенное им свидание?

— Ничего не знаю; я только послан, чтобы передать вам бумаги, и очень тороплюсь; меня ждут в другом месте по крайне важному делу; вы все узнаете из письма; лорд де Витре приказал мне получить с вас расписку в получении письма и пакета, которые я вам вручил.