Но сейчас все было по-другому. Он был рад, что полетел; даже больше: через четыре дня, когда экспедиция сделает последнюю остановку в Республиканском пространстве в системе Роксули, он планировал связаться с Винду и попросить разрешение продолжить полет. После чего пройти весь путь до конца.

Потому что брать на воспитание в Орден исключительно младенцев во многом стремились еще и для того, чтобы не дать им составить собственное предвзятое мнение о жизни джедаев и той кажущейся быстроте, с какой они достигают поставленных целей. Будь все ученики К'баота такими же благоразумными, как Лорана Джинзлер, волноваться было бы не о чем.

Но пусть Оби-Ван хоть десять раз неопытен, уж в данном-то вопросе он сведущ, и еще как.

И рвение, которое он почувствовал в детях, наблюдавших за боевым слиянием, говорило только о том, что очень скоро все проблемы «Сверхдальнего перелета» забудутся на фоне единственного вопроса: как удержать в узде целую свору неопытных, нетерпеливых, постоянно хватающих через край падаванов, которых лишь шаг отделяет от падения на темную сторону.

Захочет К'баот слушать или нет — не важно. Оби-Ван просто обязан донести эту мысль до сознания старшего джедая. Пока не стало слишком поздно.

Звездные линии рассеялись, и в иллюминаторах «Мстителя» возникло далекое красное солнце.

— Ну? — прорычал Кав.

— Терпение, вице-лорд, — посоветовал Дориана, наблюдая за синекожим чужаком, который стоял у поста рулевого и внимательно разглядывал экран небольшого устройства, зажатого в руке. Митт'рау'нуруодо оставил на борту подчиненного, приказав привести корабль в точку космоса, координаты которой указал лично.

Техник-чисс едва заметно склонил голову и шепнул несколько слов стоявшему под боком ТиСи-18, серебристому дроиду-переводчику.

— Вице-лорд Кав, — мелодичным голосом пропел дроид. — Он говорит, «мы на месте».

Кав втянул носом воздух.

— На каком еще «месте»?

— Мы там, где нам нужно быть, — с едва скрываемым презрением изрек Дориана. Каву давно уже пора было примириться с потерей флота, но нет, он продолжал злиться и злить других.

И если он срочно не усмирит гордыню и не начнет следить за собственным языком, то очень скоро погубит и себя, и всех остальных.

— Ну и где он? — пожелал знать Кав.

— На подходе два корабля, — доложил неймодианец у сенсорного пульта. — Один чисский крейсер, один корабль поменьше.

Техник-чисс вновь заговорил на торговом языке сай-бисти.

— Это «Реющий ястреб» и челнок дальнего действия, — охотно перевел ТиСи-18. — Командор Митт'рау'нуруодо желает взойти на борт немедленно.

— Передай командору: его ждут в том же ангаре, что и прежде, — сказал Дориана.

Несколько минут спустя Митт'рау'нуруодо в сопровождении пары воинов-чиссов прошел через тройные взрывозащитные двери на мостик.

— Добро пожаловать на борт, командор, — приветствовал его Кинман, поднимаясь с дивана.

— Благодарю вас. — Митт'рау'нуруодо на мгновение задержал взгляд на неймодианце — определенно фиксируя в памяти его презрительную усмешку и надменную осанку. — Я рад, что вы в точности выполнили все мои инструкции.

— Как я уже отмечал, мы полностью открыты для сотрудничества, — напомнил Дориана.

— Превосходно. Я хочу, чтобы вы немедленно начали выгрузку дроидов-истребителей.

Кав подскочил так, будто его пнули.

— Что? — Неймодианец выпучил глаза сильнее прежнего.