С тех пор, как умер Росс, Джульетт редко заходила в эту комнату. Тут остались его стол, компьютер, сертификаты, дипломы и даже дурацкий календарь с электроинструментами, на страницах которого юные цыпочки в куцых одежках демонстрировали инструменты, которые в реальности едва бы от земли оторвали. Большую часть одежды Джульетт раздала в благотворительные фонды, оставила только белье (как это ни странно, но все еще казалось, что однажды Росс придет домой, будет холодно, и ему понадобятся теплые подштанники), кое-что из ювелирных изделий, пару книг и все журналы, которые он собирал. Джульетт забрала в свое распоряжение тумбочку и шкаф, но в целом комната оставалась практически нетронутой.

Теперь она прошла через спальню к окну, косясь на календарь, который устарел уже на два года. Его, кстати, подарил приятель-брокер и, сколько бы Росс не восхищался девицами и инструментами, у него не было особого опыта в обращении ни с теми, ни с другими. Столб и правда был виден, разве немного правее, и, поднявшись на цыпочки, Джульетт могла видеть его основание. Конец кабеля — без сомнения оборванного — лежал на земле.

Но разве он не должен искрить? Разве так выглядят оборванные провода под напряжением? Нет, они прыгают, сыплют искрами, и к ним опасно приближаться. Но этот кабель выглядел абсолютно безжизненно. Мертвый кабель. Джульетт понятия не имела, как волк все это проделал — не только перегрыз провод, но и позаботился, чтобы его не стукнуло током. И снова она подумала, что ее мучитель — не простой волк: то, что он делал, выходило далеко за рамки животных инстинктов.

Джульетт уже собиралась отойти от окна, когда ее внимание привлекло какое-то движение вдалеке. Свет? Свет, отраженный от стекла! Джульетт присмотрелась, потом распахнула окно и прислушалась. Утреннюю тишину нарушило урчание мотора, которое с каждой секундой становилось громче. Джульетт быстро закрыла окно. Именно этого она ждала каждую секунду! Кого-то, кто на работающей машине проедет по грунтовой подъездной дороге прямо к дому! И нечего давать волку шанс просунуть лапу в неплотно закрытое окно и втиснуться в комнату — теперь, когда спасение так близко.

Джульетт стояла и смотрела на приближающийся автомобиль. И через пару минут она его узнала: этот красный Гранд Чероки (не новый, но мощный, с ровным ходом) водил Говард Патрик. Говард как-то объяснял, что много ездит и поэтому хочет ездить с комфортом. Вскоре Джульетт смогла разглядеть и водителя, прищурившего от солнца глаза. Когда джип въехал в отгороженное колючей проволокой пространство, которое они с Россом величали «двор», Джульетт развернулась было бежать навстречу, но что-то заставило ее остановиться. Сначала она не поняла — что именно, но, приглядевшись, сообразила: причина кралась среди высокой травы вдоль ограды, и ее шкура почти сливалась с сухими стеблями так, что темные отметины казались тенями, но Джульетт заметила блеск золотистых глаз и розовый язык. Волк следил за Говардом. Надо заставить Говарда подъехать прямо к парадной двери — через участок двора, где все еще таял снег и лежало тело Стью.

Ну, по крайней мере, волк не караулит под окном. Джульетт снова толкнула раму и высунулась наружу:

— Говард! Сюда! — она замахала руками.

Говард вытащил ключ из зажигания и приготовился выйти.

— Нет! — завопила Джульетт. — Подъедь ближе!

Теперь он ее заметил. Неуверенно помахал в ответ и улыбнулся. Естественно, он не слышал, что она кричит, и не понимал, что она пытается показать.