— Замечательно, — шутку Дина про грудь Сэм благополучно проигнорировал и быстро схватил со стойки ключ. — Спасибо.

Дин направился к машине, а Сэм через подмерзшую парковку — к номеру.

— Теперь я первый кровать выбираю, — сообщил он через плечо ледяным тоном.

Дин вытащил кассету «The Rush», в голове почему-то засела песня «Paranoid» от «Блэк Сэбэс», но он надеялся, что причиной тому стали исключительно названные в регистратуре фамилии.

Из глубокого сна Дина выдернуло завывание сирены. В городке царила такая тишина, что с таким же успехом можно было остановиться на ночлег милях эдак в ста от цивилизации. При этом контрасте сирена практически оглушала. Дин сел на кровати и протер глаза.

— Плохо дело, — Сэм выскользнул из постели и принялся одеваться.

— Ну да, сирена хорошие новости не приносит, — согласился Дин. — Только мы же не знаем, наш это случай или нет.

— Вот именно. И не узнаем, если будем тут разлеживаться.

— Намек понял, — вздохнул Дин.

Он любил спать. Особенно ночью. Но по иронии судьбы всякие зловещие вещи случались именно ночью, поэтому спать приходилось куда меньше, чем хотелось бы. Днем расследования, ночью охота… А он-то надеялся хоть здесь выспаться. «Счастье было так близко», подумал Дин и, отпихнув одеяло, влез в джинсы.

Когда они добрались до старушки Импалы (хотя Дин недавно собрал ее практически с нуля), вой сирены затих вдали. Но братья отметили направление — машина явно двигалась туда, откуда они приехали, к Большому Каньону. Большая желтая луна едва не цепляла верхушки деревьев.

Дин гнал по максимуму, и буквально через пять минут снова послышалась сирена. Они выехали за город. Еще через пару минут среди деревьев замелькали огни спецсигнала, и Дин на узком грунтовом треке едва не прозевал поворот, но вовремя притормозил, развернулся и пристроил Импалу за белым внедорожником, украшенным надписью «Шериф округа Коконино». Еще два внедорожника перегородили дорогу, а рядом приткнулся бело-голубой фургон парамедиков.

Винчестеры вышли из Импалы и направились к большому, выкрашенному белой краской сараю. Шагах в пятидесяти от него стоял маленький домик, одноэтажный, с тремя деревянными ступенями перед облупившейся парадной дверью. Его крыша, казалось, может провалиться в любой момент. Вокруг, мигая мощными фонарями, сновали копы.

На подъездной дороге был припаркован пикап, а рядом лежало тело, которое сейчас язык не поворачивался назвать человеческим. Дверь со стороны водителя была распахнута; кровь повсюду — на боку грузовика, на сиденье. Рука трупа все еще лежала на подножке, зато горло отсутствовало вместе с нижней частью лица, кроме того, неизвестный убийца разворотил жертве грудную клетку. Возможно, какой-то хищник добирался до лакомых кусочков, но Дин был не в настроении пересчитывать органы. Он смотрел ровно столько, сколько требовалось, чтобы оценить состояние тела, а потом ему поплохело, и он отвернулся. К резне невозможно привыкнуть. Наверное. Дин боялся, что когда-нибудь все-таки привыкнет, и хотел, чтобы этот день не наступал подольше. Подобные зрелища придавали сил и злости, бросали в бой…

— Вам что-то нужно?

К ним, опустив фонарь, подошел мужчина в белой ковбойской шляпе и распахнутой кожаной куртке, под которой виднелись коричневая рубашка со значком и ремень кобуры. Ковбойские сапоги, густые усы и тяжелый испытующий взгляд позволили Дину понять все, что нужно: с этим парнем шутки плохи.

— Мы…

— А, вы те парни из журнала?

Дин, наверное, выглядел здорово ошарашенным, потому что мужчина пояснил:

— Не удивляйся, сынок. В таких городках слухи разлетаются мгновенно.