Дин зашагал по Бродвею, а Сэм за ним, держась чуть сзади. Затем они свернули направо, на 55-ую улицу. Кажется, Дин точно знал, куда идти – перешел дорогу, петляя между машинами, и Сэм порадовался, что в пятидесятых не штрафуют за переход в неположенном месте.

Дин толкнул дверь гастрономического магазина «Карнеги», и Сэм безропотно вошел следом, понимая, что бороться с аппетитом брата смысла нет. Они выбрали кабинку с видом на 7-ую авеню. Дину даже в меню смотреть не пришлось: это было единственное в мире место, где подавали его самое любимое после чизбургера с беконом блюдо. Около столика появилась официантка в пышной розовой юбке с белым передничком.

– Что вам предложить, джентльмены? – спросила она с сильным нью-йоркским акцентом.

Дин улыбнулся впервые за весь день:

– Мне, пожалуйста, копченую говядину на ржаном хлебе с двойной горчицей, картофельный салат и рутбир[5].

Сэм покачал головой. Ничего не делает Дина счастливее, чем еда. Он оторвался от меню:

– Я буду рубен[6] с индейкой под русской приправой[7] и капустный салат.

Официантка кивнула и принялась черкать в блокноте.

– Скоро будет готово, – улыбнулась она и ушла отнести заказ.

Когда официантка удалилась на приличное расстояние, Дин выжидающе взглянул на брата:

– Ладно, капитан, какой у нас план?

Сэм раздумывал над следующим шагом, но пока никакие удачные идеи в голову не приходили. Они очень мало знали про Свиток Войны, только то, что в 2010 году удалось обнаружить в интернете. А именно, что первого июля – как раз через пять дней – в отеле «Уолдорф Астория» устроили частную распродажу. Но как хотя бы подобраться достаточно близко, чтобы просочиться на аукцион?

– Ну, можно попытаться устроиться в отель на работу, – предложил Сэм. – Если будет там работать, не привлечем к себе внимания.

Дин пожал плечами. Обычно они не устраивались на работу по-настоящему, чаще притворялись: то федеральными агентами, то священниками, то инспекторами из Центра контроля заболеваний. Работать по-настоящему было не в его стиле. Однако, учитывая обстоятельства, выбора не было. Они чересчур мало знали об этой эпохе, чтобы прикинуться какими бы то ни было официальными лицами.

Принесли бутерброды – десяток сантиметров отличного мяса на свежем хлебе. Дин был вне себя от радости.

Спустя считанные минуты он уже приканчивал огурчик и последний кусочек бутерброда. Перед уходом он взглянул на счет и выудил из кармана десятку. По пути обратно братья прошли мимо молоденькой официантки.

– Спасибо, – широко улыбнулся Дин.

Она скромно пропела:

– Это вам спасибо.

Дин открыл дверь и самодовольно улыбнулся Сэму:

– Похоже, Бетти Дрейпер[8] на меня запала.

Сэм ответил с точно такой же самодовольной улыбкой:

– Похоже, пора уносить ноги.

Дин вопросительно взглянул на него. А потом они услышали за спиной громкий женский крик:

– Задержите тех мужчин!

Они оглянулись на официантку, которая держала выложенную Дином весьма современную десятидолларовую купюру.

Сэм без оглядки бросился бежать по улице, а Дин за ним. Они проскочили загроможденный машинами перекресток, чуть ли не вызвав цепную аварию, когда загорелся зеленый, а спустя считанные секунды как ни в чем не бывало шагали по 54-ой улице.

– В «Уолдорф»? – предложил Дин.

– Да, наверное, – отозвался Сэм.

Он достал телефон, намереваясь поискать в «Гугле» расположение отеля, но на экране отразилось лишь нагромождение пикселей. Дело было не только в том, что в пятидесятых он не смог поймать сигнал, сам механизм мобильного оказался поврежден. «То ли путешествие во времени сказалось на электронике, то ли сломался при падении», – решил Сэм и быстро спрятал телефон в карман, чтобы не привлекать внимание несуществующим прибором.