Н-да. Думать о чем угодно, только не о двух вещах. И первая – вовсе не надвигающийся противник. Он как раз на втором. Страшно, чего уж там. Но во главе тревожных переживаний стоит все же мочевой пузырь. Да-да, кто о чем, а лысый о расческе. Может, все же умудрился простудиться? Злые шутки с кондиционированием воздуха в боевой рубке. Бог весть. Но факт остается фактом. Тяжко так, что хоть в штаны пруди. Ну ей-ей. С одной стороны, оно… Но с другой – лучше застрелиться. Стыда не оберешься.

Грохот накатывающих боевых машин все явственнее. Жаль, нельзя использовать перископ. В смысле вообще без вариантов. Даже если забыть о том, что стирлинг и агрегаты в принципе не могут работать тихо, а значит, противник может услышать их работу. Остается капонир и отсутствие возможности повернуть корпус, чтобы осмотреться в панораму. Он ведь тут присел, и ход у него только один – вперед и наверх, по ступеням. Вот и приходится ориентироваться по собственным ощущениям.

Ага, похоже, как раз проходят мимо него. Выждать еще малость. Вроде машины шумят уже дальше. Запалил горелки на цилиндрах. Выждал с полминуты. Запустил стирлинг. Тот поначалу пошел неуверенно, но потом все бодрее и бодрее – и наконец весело застрекотал. Тут же подключил привод компрессора холодильника. Стирлинг поначалу просел, но очень быстро выровнялся.

Оно бы, по-хорошему, дать холодильной установке выйти в нормальный рабочий режим, но времени на это нет. Врубил масляный насос. Работает с легкой натугой. Холодильник еще не вошел в силу, и мощность машины пока оставляет желать лучшего. Но ничего не поделаешь. Не тот момент для выполнения всего регламента запуска.

Поднял перископ – обзора никакого. Видит только то, что перед ним. Но не сказать, что вообще ничего не разобрать. Как раз очень даже видно, что по полю прошлись техника и солдаты, укрывающиеся за нею. На это явственно указывают полосы вытоптанной пшеницы.

Прикрыл глаза, вознеся мысленную молитву. И решительно надавил на педали, выпрямляя конечности. Выскочить, как чертик из коробочки, было бы эффектнее, но реактивные заряды уже израсходовал утром. Новых не подвезли. У них вообще сейчас со снабжением не ахти. Хорошо хоть боеприпасов пока в достатке. Впрочем, и реального боя еще не было.

Проломил маскировку и поднялся над поверхностью земли. Прежде чем выходить наружу, довернул корпус и глянул влево. С тыла никого. И это радует. Вправо. А вот и атакующие цепи. Метров двести. Бронетяги выстроились в линию, пехота ожидаемо укрывается за ними. Не так чтобы и много. Не больше батальона. Но если честно, то больше и не нужно, при таком-то серьезном козыре, как боевые машины. А там и выбитый со станции полк подтянется.

В отношении поляков, конечно, шуток бытует немало. Но правда заключается в том, что воевать они умеют. Храбро, отчаянно и умело. И это в них сидит исторически. Утренний бой за станцию не показатель. Внезапная атака сразу после массированного авианалета, да еще когда на тебя надвигаются шагающие боевые машины. Пусть и не высотой с дом, но все одно не картонные игрушки. Тут уж кто угодно дрогнет. Кхм. Ну разве только японцы. Вот уж к кому Григорий успел проникнуться неподдельным уважением.

Иное дело, что Польшу в свое время сгубила гонористая и кичливая элита. Она же вовсю старается и сейчас. Включи польское правительство мозги вместо того, чтобы истекать желчью, – глядишь, и поняли бы, что Россия для них куда более выгодный геополитический союзник, чем те же Англия и Франция. Ну да, в голове нет – в заднице не займешь. Придется учить и вправлять им мозги. Ну и так уж получается: чтобы достучаться до разума, не подзатыльники отвешивать, а раздавать пинки.