– Что, опять мародерствуешь? – заметил Неваляшка, ткнув в сторону солдата с лисьей физиономией незажженной трубкой.

Бывший моряк, чья манера ходить вперевалочку вынуждала стороннего наблюдателя ожидать его падения при следующем же шаге, подвесив к низкому потолку гамак, уютно покачивался в такт колыханию судна.

– Трофеи принадлежат победителям! – Цвитти проворно спрятал кисет и сунул кивер под мышку. – На каждом острове было чем поживиться, главное – не лениться искать!

– Это ты мертвых туземцев имеешь в виду? – уточнил Хрем, подняв голову от газеты.

Цвитти скривился.

– Ну да. Они же мертвые, разве им не все равно? Я всегда говорю: что нашел, то твое!

– Обирать покойников не самое страшное, – сказал здоровяк, – но эти бедолаги, они же прокляты! Когда ты у них что-то берешь, стало быть, и проклятие переходит на тебя.

На лбу бойца с лисьей физиономией надулась крупная жила.

– Прокляты? Да кто бы говорил! Если кто тут и проклятый, так это мы! Как по мне, так мы заслужили дополнительную награду. И не эти жалкие гроши, что нам платят под видом жалованья, и не какие-то вонючие десять золотых, которые принц обещал тому, кто возьмет живым одного из этих хреновых эльфов!

– Да успокойся ты, чего сразу заводиться-то? – произнес Неваляшка. – По мне, так тут довольно не плохо. Грогом поят, вином тоже, два раза в день горячим кормят, гамаки есть, чтобы на досках кости не отлеживать...

Цвитти сплюнул на палубу.

– Ага, если тут так здорово, чего ж ты тогда в армии-то служишь? Сидел бы себе и дальше в своем ненаглядном флоте!

Обнаружив собственный кулак стиснутым, Элвин принялся старательно складывать тряпочку для чистки мушкета.

Неваляшка залился краской.

– Ну, я опоздал на свой корабль, когда он уходил на битву в Интаальском море, меня и загребли как дезертира. Сказали, мол, продемонстрировал слабость духа перед лицом врага. А я всего-то-навсего ужрался и проспал. Парни обещались вернуться за мной перед отплытием, да так и не вернулись, суки.

Цвитти ухмыльнулся. Элвин продолжал сворачивать тряпочку до тех пор, пока не выжал из нее облако красной кирпичной пыли.

– А-а, так ты, значит, не трус, а всего лишь пьяница? Одно ничем не лучше другого. Впрочем, теперь это все равно. Ты обречен, как и все мы!

Цвитти оглядел всех присутствующих.

– Слышите, что бормочет наш святоша? А ведь он прав! Нас втянули в дело, на которое никто из нас не подписывался. Но вы же знаете, что говорят насчет проклятий...

Он сделал многозначительную паузу.

На самом деле Элвин понятия не имел, что там говорят насчет проклятий, и уже собрался поинтересоваться, но тут Неваляшка, приняв в гамаке сидячее положение, взмахнул трубкой.

– Кончай эти разговорчики, понял?

Цвитти оскалился.

– А я чего? Я вообще молчу. Но могу поручиться, что если бы кое-кто лишился головы, мы бы освободились от проклятия прежде, чем его остроухая башка упала бы на...

Тут из-за каронады вылетела громадная лапища рядового Хрема Фульбера и ухватила оратора за ворот.

– Слышь, а когда ты последний раз ходил на палубу? По-моему, тебе давно пора прогуляться на свежем воздухе!

Физиономия Цвитти начала приобретать багровый оттенок. Он обеими руками вцепился в лапу Хрема, пытаясь освободиться. Кивер его упал на доски, рассыпав все содержимое. Через мгновение здоровяк разжал пальцы, и боец с лисьей физиономией отступил назад, хватая ртом воздух.