— Нет!

Она нажала на него, пытаясь закрыть дверь, но Морис схватил ее за руку и потащил вон из комнаты и дальше через холл к комнатушке Бабетты. Втолкнув Сару туда, он запер ее на ключ.

— Морис! — Сара застучала в дверь кулаками. — Морис, выпусти меня!

— Нет, Сара-Джейн, он должен быть убит теперь, пока беспомощен.

— Морис! — снова закричала она. — Не смей!

Не обращая внимания на ее крики, Морис вышел за входную дверь и подхватил мешок, оставленный им на ступенях.

Вернувшись в дом и сжимая нательный крест, он открыл мешок и стал рыться в его содержимом, молясь про себя, чтобы ему хватило храбрости выполнить задуманное. Наконец, с долгим вздохом, он вытащил грубый деревянный крест, за ним молоток и отправился с этим к спальне.

Габриель лежал, не шевелясь, как и до этого.

Неподвижный.

Бессмертный.

Страх обуял Мориса, когда он посмотрел на лежащего. Страх перед тем, что он собирался сделать. «Это не человек, — напомнил он себе, — это монстр, злой дух, питающийся кровью живых существ. Ты должен убить его прежде, чем он обернет Сару в того, кем является сам».

Мысль о Саре придала Морису силы и уверенности, и он поднял крест. Он слышал стук в дверь и крики Сары, приказывавшей ему остановиться, но уже пристраивал заостренный конец к сердцу Габриеля.

Задержав дыхание, он поднял молоток, вдохновляясь великой задачей, которую вменил себе свершить. Он уже опускал молоток, когда рука Габриеля схватила его за предплечье.

Молоток выпал из внезапно оцепеневшей руки, и Морис с ужасом уставился в лицо смерти. Глаза Габриеля полыхали дьявольским огнем, губы были раздвинуты в зверином рыке, обнажая белые клыки.

Свободной рукой Габриель сорвал распятие с цепочки на груди Мориса и швырнул его через комнату, потирая обожженную освященным серебром ладонь.

— Неужели ты надеялся убить меня так легко! — вскричал он, швыряя вслед за распятием крест с заостренным основанием.

Морис не мог отвечать. Холодный пот струился по его лбу и спине при виде ужасного монстра, небрежно развалившегося перед ним на постели.

Голос Сары, ее крики и мольбы нарушили тишину.

— Что ты сделал с ней? — спросил Габриель угрожающе вкрадчивым тоном.

Морис открыл было рот, но не смог вымолвить ни слова. Не переставая дрожать, он бесстрашно тряхнул головой, но тут же скорчился, когда Габриель крепче сжал его руку.

— Глупец, — сказал Габриель. — Ничтожный смертный, ты и в самом деле решил, что я легкая добыча? Запомни, я жил на этом свете триста и пятьдесят лет, человечишка.

— Но… — Слова замерли на губах Мориса.

— Ты думал застать меня беспомощным? — спросил Габриель. — Не стоило слишком полагаться на глупые сказки о вампирах. Только очень юные вампиры бывают полностью беспомощны днем. — Кривая усмешка исказила его губы. — Так же беспомощны, как ты теперь.

— Умоляю…

Габриель изогнул бровь:

— Ты не хочешь умереть?

— Нет.

— Я тоже.

Морис облизнул пересохшие губы. Габриель играл с ним, как кошка с мышкой, перед тем как убить. Он хотел отвернуться от уставившихся на него кроваво-красных глаз, но не мог и пальцем пошевелить.

Притянув Мориса к себе, Габриель свободной рукой стиснул его горло, чувствуя ток крови, струящийся по венам человека, и оглушающий запах страха, исходящий из каждой его поры. Он не пил крови уже несколько дней…

— Ты никогда не думал, что можешь стать для кого-нибудь ужином? — вкрадчиво спросил Габриель.