И скрылись за деревьями в мгновение ока, будто и не было никакой почетной охраны. Светлана и Костя остались на дороге.

— Светланочка Александровна, ты что такая тихонькая, а?

— Почему вы думаете, что тихонькая? — рассеянно ответила Светлана.

Ей очень хотелось спросить… или не стоит? Сейчас вернутся мальчики, и будет уже нельзя…

Между стволами деревьев замелькали белые рубашки и цветы — лиловые и желтые.

— Зачем ты их заставила рубашки надеть? Жарища такая.

— На обратном пути будет холоднее.

Мальчики уже подбегали. Светлана все-таки решила спросить:

— Костя, а как Надя, довольна своей работой? Она вам писала?

— Писала.

— Давно?

— Перед экзаменами.

— Светлана Александровна, вот! — Ребята с торжеством протягивали ей цветы на прямых длинных стеблях.

Ирисы действительно были великолепны. Светлана уже на ходу принимала их от ребят. Лиловые присоединяла к лиловым, желтые — к желтым.

— Почему ты их отдельно кладешь? — спросил Костя.

— Смешивать нельзя. Посмотрите: лиловые — маленькие и нежные, а желтые — крупнее и такого неистового цвета! Желтые тех забьют. Вам какие больше нравятся?

— Конечно, эти. — Костя показал на яркие желтые цветы.

Светлана тряхнула головой, будто хотела сказать: «Я так и думала».

— А вы вглядитесь, — она протянула ему нежный бледно-лиловый ирис, — посмотрите, какой сложный узор здесь, на лепестках, в середке… Константин Михайлович, может быть, возьмете букет для вашей мамы? Они не завянут — ведь вам с вокзала на вокзал.

— Что ты, что ты! Нет, спасибо, я не возьму.

— Посмотрите, какие они красивые!

— Что ж делать, пускай красивые. Нет, Светлана, ты не уговаривай. Ну как я с ними поеду?

— Не положено вам по уставу с букетами ездить? — сказал один из мальчиков. — Правда, Константин Михайлович?

— Правильно. Не положено по уставу, и всё. Автомат или пушку там какую-нибудь — с удовольствием взялся бы отвезти, а букет, да еще такого неистового цвета…

С опушки леса были видны станция и железнодорожная насыпь, ровно, как по линейке, отделяющая небо от земли. Пройдя еще немного и посовещавшись, ребята спросили:

— Константин Михайлович, у вас есть обратный билет?

— Нет, а что?

Светлана сразу поняла, чего им хочется.

— Вы дайте им деньги, они вам возьмут билет. Только, ребята, на платформу не выходить. До станции и сейчас же обратно.

Ребята, счастливые, умчались вперед.

— Костя, может быть, возьмете все-таки?

— Что?

— Ирисы.

— Не возьму! Ты подумай сама: в метро, в поезде с такой экзотикой… Все будут обращать внимание…

Мимо станции промчался паровоз, один, без вагонов, с длинным пушистым хвостом дыма. Загудел, засвистел, будто закричал от радости. Вид у него был веселый и легкомысленный. Он был похож на человека, обремененного большой семьей и совершающего в выходной день одинокую прогулку.

Мальчики приостановились полюбоваться на паровоз и побежали дальше.

— Ты уверена, что они не будут выходить на платформу?

— Уверена.

— Уж будто они тебя всегда так великолепно слушаются!

— Костя, сказать вам по секрету? Не все-гда!

Он расхохотался:

— С одной стороны — уверена, а с другой — не всегда.