Немую сцену прервал сосед по коммуналке. Всего у нас было четыре комнаты. Семеныч как раз двинулся на кухню, взяв для конспирации кружку. Не помню, когда видела его в последний раз пьющего чай. В мозолистых, желтых пальцах обычно мелькала рюмка. Глаза жадно шарили по нам и открывшемуся натюрморту в глубине комнаты. Какая гадость, как собака на помойке. Расплывшись в глупой улыбочке, он обратился к Герману.

– Что, не дождалась тебя, красава?

Не стоило так шутить. Семеныч и сам это понял, когда ощутил на себе тяжеловатый взгляд. Быстро поджал хвост и засеменил на кухню, тихо бормоча:

– А что я? Просто спросил…

Так ничего и, не произнеся, Голландец оттолкнулся от двери, резко повернулся и ушел.

Я нащупала рукой сзади себя стул и присела. Все никак продышаться не могла, руки тряслись. Что делать? Как объяснить? Его не было почти полтора года. С каждым днем срываешься в бездну все больше от отчаяния, безденежья, от вечных скандалов с соседями по квартире. От просто тоски, хотелось сдирать обои зубами со стен. И временами думала, что схожу с ума.

В дальнейшем такое чувство у меня еще не раз возникало, но пока речь лишь об этом отдельном отрезке времени.

Дверь захлопнулась. От неожиданности подпрыгнула и уставилась на вошедшего мужчину в недоумении.

– Свет, а кто это был?

Вадим Петрович не был идиотом. Если видел хотя бы пару секунд нашего немого шоу, то уже все понял. Но он был и намного старше и спокойнее и просто спросил.

– Это… это из прошлой жизни.

– Приподнимись, пожалуйста.

– Что?

– Приподнимись, говорю. Штаны возьму. Ты сидишь на них.

– Ой!

Пересела на кровать, стараясь не смотреть, как он переодевается. Вдруг самой стало тошно от всего происходящего.

Послышался скрип стула и в поле зрения оказались серые штаны. Подцепив мою ручку, немного погладил по голове.

– Как прошлая жизнь этот молодой человек совсем не выглядел. Я не к тому, что сейчас устрою тебе сцену ревности. Это ерунда. Но я вижу твое состояние. Что случилось?

И тут я зарыдала в голос. Любовник спрашивает о другом любовнике – мир сошел с ума.

– Ох, горе горькое. Да, что произошло то?

– Он… Его не было больше года… А он такой бабник, повеса… Я просто не надеялась или наоборот надеялась, ждала. Но не особо верила, не позволяла себе верить. Никакой весточки… ничего…

Из груди вырвались наружу все сдерживаемые до этого эмоции.

– Ясно. Парень красивый. Это я заметил.

– Он просил, говорил….

Послышался веселый смешок.

– Девочка, дорогая, забудь все это. В его годы я тоже много что обещал, заговаривал зубы, если кого то хотел получить.

– Нет, он не такой.

– Неужели! Не рассказывай байки. Его не слышно, не видно было довольно продолжительное время. А тут оказался опять в нашем городишке и вспомнил про тебя. Память видимо хорошая.

Пересев ко мне на кровать, подставил плечо.

– Чувствую себя почти праведником. Но глядишь, мне зачтется. И вот, что расскажу тебе по большому секрету. Однажды со мной конфуз вышел. Послали меня повторно в командировку, не помню уже, как город тот назывался. Захожу, значит, как обычно вечером в ресторан, пристраиваюсь к красотке одной: «Можно ли с вами познакомиться, прекрасная незнакомка?». А она засмеялась и посетовала на дырявую мужскую память. Мы уже знакомились близко за три года до этого. Вот так вот!

Я икнула и искоса взглянула на него.

– И что?

– То. Хорошая память у этого парня. Это большой плюс. Светочка, забудь всякое чувство вины по отношению к нему.