— Тебе бы больше пошел берет, — заметила Элизабет.

— Он вышел из моды, — фыркнула Филиппа.

— Не более чем гейбл, — отозвалась сестра.

— Я не надену французский капюшон! — провозгласила Филиппа.

— В таком случае либо надень берет, либо одну вуаль. Анна замечает подобные детали и очень заботится о моде.

Филиппа презрительно хмыкнула. Но все же сняла головной убор и велела служанке принести французский капюшон.

— Ну, — спросила она, глядя на Элизабет, — ты довольна?

Элизабет широко улыбнулась и кивнула.

— Но разве ты не в этом платье приехала? — проворчала Филиппа.

— Это все, что у меня есть. Мои сундуки уже в Гринвиче, поэтому Нэнси пришлось приводить в порядок это платье.

— Нужно сказать, ей это удалось. Но скажи, неужели ты ехала верхом, показывая ноги всем прохожим? — удивленно проговорила Филиппа.

— Ты была бы шокирована еще больше, если бы увидела, как я сижу на лошади в штанах из голубого фрайарсгейтского сукна!

— Наверное, — усмехнулась Филиппа. — Но цвет тебе идет. Похоже на оленью шкуру. Я всегда любила этот светло-коричневый оттенок. Но увы, мне он совсем не идет — лицо кажется желтоватым. Зато ты со своими золотистыми волосами прекрасно в нем смотришься. Вот только корсаж ничем не отделан, да и прямые манжеты чересчур просты, и твой головной убор тоже.

— Зато платье идеально подходило для поездки, — возразила Элизабет. — И как только я выражу почтение королю и королеве, немедленно вернусь в дом дядюшки и переоденусь во что-нибудь более приличное. Но Анна оценит мое желание поскорее предстать перед ней. Она поймет, почему я так спешила, что даже не успела переодеться.

— До чего же ты расчетлива! — заметила Филиппа, пока ее служанка Люси укрепляла французский капюшон с вуалью.

— Я часто бываю на рынках скота, дорогая сестра, и торгуюсь не хуже любого мужчины, — усмехнулась Элизабет. — Правда, я не способна стать важной придворной дамой, но знаю, что иногда следует уступить, чтобы получить желаемое. Для того чтобы это усвоить, не обязательно жить при дворе.

— Полагаю, ты права, — согласилась Филиппа, немного подумав.

Сестры в сопровождении служанок вышли из дома и спустились к барке. Как раз наступило время между отливом и приливом, и суденышко быстро миновало город, проскочило под Лондонским мостом и причалило к пристани Гринвичского дворца. Выбежавшие слуги помогли им выйти из барки.

— Гребите к причалу гринвичского дома, — распорядилась графиня Уиттон. — Мы останемся здесь, и сегодня вы нам больше не понадобитесь.

— Да, миледи, — вежливо ответил барочник.

Женщины пересекли газоны и оказались во дворцовом саду. К облегчению Элизабет, она увидела толпу придворных, окружавших короля и будущую королеву. Вместе с Филиппой она направилась к Генриху и Анне и присела в глубоком реверансе.

— Смотри, милая! — весело воскликнул король. — Графиня Уиттон и ее сестра пришли выразить тебе свое почтение.

Анна мельком взглянула на Элизабет и в упор посмотрела на Филиппу.

— Вы пришли выразить мне свое почтение? — осведомилась она.

Элизабет затаила дыхание.

— Прежде всего следует выражать почтение королю, ваше высочество.